Так они и застыли. Один держал пистолет вверх, другой вниз, и никто из них не решался выстрелить. По крайней мере, так казалось Эдику. Он понимал, что если пальнет, тот пальнет тоже, и ему хотелось немного подтверждения того, что гондон это тоже понимает.
- Ты же понимаешь, что у нас тут проблемка? - сказал гондон, и Эдик с облегчением выдохнул. - Только знаешь, - продолжал тот, - У тебя не слишком удобная цель. Да, возможно ты отстрелишь мои причиндалы, но думая, я смогу выжить, но ты. - он покоцал языком.- Ты, наверное, ещё не сообразил, что из этой каши не выйдешь живым. Черт, да даже убив меня, ты не успеешь доползти до двери и увидишь, что Иваныч уже приедет.
А Гондон-то прав. С его коленом даже триатлон для тех, кому уже за сто, не преодолееть. В голову зашла другая мысль. Если они хотели его сцапать мертвым, тот бы уже выстрелил, потерял бы пару яичек, но убрал бы его и Иваныч, этот старпер, забрал бы его голову. Но Гондон не рыпается и на это быть может две причины: первая - он действительно им нужен живым, а вторая - этот Гондон просто на словах понтарез, а на деле не хочет чувствовать в трусиках слишком свободное место, и плюс к этому - не писать через трубочку. Эдик опять, что-то подумал об импровизации и нажал на курок.
Эхо от ожидаемого выстрела не разнеслось по стенам склада, а лишь маленький щелчок, после которого наступила тишина.
Ответного выстрела тоже не последовало. Понятно. Значит нужен живым. Гондон улыбнулся и достал из внутреннего кармана мобилу. Не глядя в неё, он набрал номер, и приложил к уху, мочка которого болталась, словно, вяленое мясо. Затем последовало короткое "он у меня". Бандос убрал телефон и рукавом стер со лба кровь. Дуло пистолета, разившее холодом по его щеке подсказало Эдику, что дело - дрянь. Поэтому с мужественным видом на лице, и с полной уверенностью в голосе, он произнес:
- Может, это, как его, договоримся?
Вроде бы левый уголок его губ дрогнул, а затем вся эта вакханалия превратилась в улыбку, говорящую: "Давай, чел, закроем эту сделку, ну че ты."
- Ха. -сказал Гондон. - Как-будто у тебя есть что-то, что ты можешь мне предложить?
- Ты думаешь, что нет? - Эдик чувствовал, что сейчас вот-вот должны выступить слезы на его глазах, но стоило держаться. Нельзя показывать людям, что ты бессилен. Даже, если ты перед ними с простреленным коленом.
- Ага, и что это? Спрятанный в потаенном месте указательный палец?
- Я смотрю, ты шутничек. Но позволь тебе задать один вопрос. Как ты думаешь, зачем я нужен Иванычу?
- Ну, что-то поводу того, что ты его кинул, а он не любит, когда его кидают.
- Хорошо мыслишь, но назревает ещё один вопрос. - Эдик показал на огромную мертвую тушу, чьё кровавое пузо обнажилось до неприличия. - Ты же знаешь, кто это?
Гондон посмотрел на тушу, улыбнулся и передал эту улыбку Эдику:
- Это Свинкин. По-моему это я его пристрелил. Да, наверняка я.
- Как ты думаешь, зачем я был нужен и ему?
- Это не мое дело, утырок. У них была своя территория, а у нас своя. Да, между нами была война, но причиной этой войны ты бы никогда не смог стать. Ты лишь мелкая пешка. Черт, когда Иваныч приедет он, наверное, будет прыгать, как девочка от радости, что его конкурента убрали.
Эдику пришлось предпринять над собой усилие, чтобы не вырубиться и вникнуть в эту реплику.
- О, не сомневаюсь, что будет. - сказал он. - А теперь подумай, зачем я был им все-таки нужен? Им всем. - вопрос сносный, подумал про себя Эдик. Этого бандоса это должно как-то ошарашить, и в принципе, сейчас у него высовывается на лице какое-то подобие того, что котелок варит. Ну, или пытается варить. Отличное начало, чтобы заключить сделку.
На той недели Эдик тоже заключил одну сделку. С одной дамочкой. В одном пабе. Одной ночью. С двумя презервативами. Он уверил её в том, что он Дмитрий Нагиев и сейчас он пробует вжиться в роль простого парня, который на своем веку повидал много чего такого. Дамочка повелась и привала его к себе. Они поднапились и он закрыл сделку, а на утро, перед тем как свалить, она спросила, может ли он познакомить её с Сергеем Ростом. Он ответил, что конечно, и ушел. Но речь сейчас не об этом.