Совсем иная историография стала возможна после 1869 года с публикацией первого тома «Выдержек из архивов Эдинбурга»; это было одно из многих вдохновленных патриотизмом дел, свершенных под покровительством величайшего мэра Эдинбурга XIX века Уильяма Чеймберса. Редактором этого издания был Джеймс Марвик, секретарь городского совета, выпустивший к 1882 году еще три тома. Затем проект на некоторое время был заброшен; работу над ним продолжили в 1926 году Маргарита Вуд, а затем Хэлен Армет. Благодаря их самоотверженному труду появились девять томов, охватившие все записи до 1718 года. Последний из этих томов был опубликован в 1967 году. Редакторы выполнили свою работу образцово, во всех частностях сохранив верность исходным рукописям и поместив на полях примечания, которые помогают современному исследователю не потеряться среди поистине устрашающего объема информации. Дальнейших выпусков пока не последовало, и, возможно, городскому совету пора подумать о продолжении работы над этим изданием, чтобы оно дошло, например, до муниципальной реформы 1833 года.
К другой категории относится труд, который можно поставить в один ряд с упомянутыми выше выдержками из архивов, прекрасный том, посвященный Эдинбургу, опубликованный в серии «Строения Шотландии» (издание 1984 года и последующие) за авторством Джона Гиффорда, покойного Колина Макуильяма и Дэвида Уокера. Эта работа была одним из основных моих источников, практически Библией. Я редко находил в ней фрагменты, с которыми рискнул бы не согласиться; единственным достойным упоминания исключением является мое представление о том, как выглядела (или могла выглядеть) Хай-стрит в XVII веке.
Учитывая огромное количество доступных материалов, можно только удивляться тому, что с тех пор, как в XIX веке были написаны первые работы, посвященные этому вопросу, о полной истории Эдинбурга, от извержения стоявшего на этом месте вулкана до повторного созыва шотландского парламента, больше никто не пытался писать. В последнее время появилось несколько великолепных книг, рассматривающих разные периоды истории — Реформацию, гражданские войны и прежде всего Просвещение, — однако так и не создано никакого общего труда по истории Эдинбурга, подобного работам, выходившим из-под пера Джен Моррис или Алистера Хорна, Питера Акройда или А. Н. Уилсона. Эти и другие авторы превратили историю городов в нечто гораздо большее, нежели сухие академические труды, представляющие интерес лишь для специалистов. Эдинбург, первый из современных городов подвергшийся в XVIII веке перестройке в стремлении начать новую жизнь, руководясь разумом, заслуживает не меньшего.
Именно это время я поместил в фокус своего внимания, поэтому каждая глава начинается эпизодом, относящимся к эпохе Просвещения. Это весьма выгодная позиция, поскольку таким образом читатель может воспринимать город через призму предшествующей истории и одновременно окидывать мысленным взором развитие в будущем, которое подчас оказывается совсем не таким, каким его ожидаешь увидеть.
М. Фрай
Эдинбург, сентябрь 2008 г.
Лингвистическое примечание
На протяжении своей тридцативековой истории Эдинбург говорил на нескольких языках. Литературный английский приобрел главенствующее значение только в последние двести лет, и то скорее в качестве письменного языка, а не разговорного.
Используя ниже термин «шотландский», мы подразумеваем, в частности, обыденный разговорный язык Эдинбурга и его письменный вариант. Он сходен (но не полностью идентичен в том, что касается произношения и словарного состава) с диалектами, на которых говорят к северу, западу и югу от Эдинбурга. Если бы Шотландия сохранила независимость, эдинбургский вариант шотландского языка, несомненно, стал бы шотландским литературным языком, однако судьба судила иначе. Человек, владеющий английским литературным языком, обнаружит, что сходство последнего с эдинбургским вариантом шотландского сильно варьируется: иногда они близки и понятны носителям обоих языков, иногда — понятны уже менее, а иногда и совсем непонятны.
Я оставлял без перевода те цитаты на шотландском, которые, как мне казалось, носитель английского литературного языка легко поймет. В тех случаях, когда в этих цитатах содержались одно-два, возможно, непонятных слова, я приводил их эквивалент в квадратных скобках. Однако во всех случаях, когда мне казалось, что понимание текста будет сильно затруднено для всякого незнакомого с шотландским, я приводил полный перевод. То же, разумеется, касается и других языков, на которых некогда говорили в Эдинбурге и которые теперь приходится считать ему чуждыми: бриттского, древневаллийского, древненортумбрийского, гэльского, латыни или французского.