Идущие самыми последними Торговцы не встали в ту группу, которая образовалась вокруг лидеров, а влились туда, где собралось около половины недавних невольников, как бы сразу себя дистанцировав от сподвижников Натальи Кох и Смита Цуммера. Естественно, что второй поток сознания Дмитрия стал спешно проводить опознание и обработку всплывающих в памяти досье. Уж очень ему захотелось отыскать хоть какой-то шанс для нормального полноценного общения со своими коллегами в будущем.
Все пострадавшие тем временем прошли, и в проход шагнул Бонзай Пятый с несколькими сопровождающими его шафиками. За ними и Светозаров двинулся, словами и жестами предлагая идти за собой и Торговцам.
Оба лидера сделали это только после некоторого колебания, да и то пропустив перед собой десятка три своих сторонников. Граф хмыкнул и отдал последний приказ в остатках Хохочущего тумана:
– Барон Шток, входите последним и проследите, чтобы никто из личного состава не потерялся. Перекличку проведете уже за пиршественными столами!
Проходя мимо Крафы, понял, что одинокий рыцарь так и будет стоять на своем посту, пока все Торговцы не пройдут мимо Стопора. Видимо, очень опасался нарочного повреждения установленного контура. Да, наверное, так и произошло бы, если бы хоть кто-то из ссыльных догадался, что с ними собираются сотворить. А так все они, в том числе и лидеры, проходили по подвалу быстро, стремясь увидеть небо.
Никто их них ни створов не увидел, ни умения своего не сохранил для предстоящего прыжка в межмирское пространство.
Вроде бы…
Глава седьмая
Предварительное собеседование
Организация встречи воинов корпуса и гостей столицы Ягонов была безупречной. Для всех нашлись и улыбка, и доброе слово, и чистая туника любого цвета на выбор. Торговцы одевались на первом этаже башни, а баюнги и крылатые люди поднимались на этаж выше, где портные укутывали их другими, тоже весьма удобными туниками. Торговцы мылись с помощью своих магических сил, направлялись к выходу из башни и по подземному переходу шли в королевский дворец. Туда ходу было всего лишь пять минут, а там все проходили в пиршественный зал, рассаживались за столами и приступали к еде. К ним присоединялся личный состав экспедиционного корпуса. Воинам сразу же вручали кубок вина. Разве что почти все шафики, десятники и прочий командный состав так до столов и не добрались. Их расставляли на посты вокруг пиршественного зала или сажали за экраны наблюдения. Причем цель этого не поясняли, давали только вводную: «Опасность! Всеобщая тревога!»
Ну и понятное дело, что попытки спрыгнуть из королевства Ягонов предприняла добрая половина бывших ссыльных. Каждый, вокруг которого гремел гром и сверкали небольшие молнии, тут же брался под строгий учет. Пригодится потом для обвинения в случае спорных ситуаций. Да и не только для этого. Понимая, что коллег следует немедленно вернуть в место их заточения, Светозаров все-таки хотел хотя бы нескольких оставить для беседы. Услышать из первых уст, что думают и как собираются действовать закоренелые фанатики. Ибо одного разговора с Эркилем Фобосом, лидером оставшихся в поселке ссыльных, было мало. Да и образ мышления тех, кто не сбежал, резко отличался от тех, кто сразу же подался в бега. Особенно интересно было бы пообщаться с глазу на глаз с лидерами ортодоксов Смитом Цуммером и Натальей Кох. Эти монстры из древности, ровесники самого Крафы знали невероятно много, и, поделившись своими знаниями, осветив основы своего мировоззрения, могли помочь Дмитрию в окончательном определении собственных приоритетов.
Да и насчет личных отношений с Трибуном Решающим были вопросы. О союзнике хотелось и следовало узнать как можно больше, используя для этого и самых его оголтелых противников. Когда еще руки дойдут до просмотра системных блоков памяти, а живые свидетели событий глубокой древности – вот они, рядом. Сидят, насыщаются, провозглашают здравицы в честь своих освободителей и… выжидают.
Нет, были и такие, которые радовались от всей души, явно намереваясь хорошо, если не вдрызг, напиться. Просматривались и такие, даже целые группки, которые находились в тяжких раздумьях, а по их нескрываемой ауре можно было заметить и сожаление, и опасение, и некоторое раскаяние. Видимо, это были те, кто сожалел о том, что совершил побег, и наверняка осознавал, что полученная таким образом свобода – это не конец черной полосы в жизни, а вполне возможно, отверстие в заднице зебры.