Остаток дня снова прошёл без каких-либо событий. И Катя, опустив голову, шла назад. Дома ей пришлось потребить лишь жалкое подобие ужина. После, сидя у костра, ей нужно было принять стратегическое решение относительно дальнейших действий: “Допустим, тут рыба есть. Но за целых два дня у меня была лишь одна поклёвка. Это мало. Очень мало. Я уже начала терять силы от хронического голода. Стоит поискать что-то еще. Допустим, узнать откуда течет река. И нужно есть чаще эту мерзость. По четыре-пять раз в день… Нужно. Чтобы хоть как-то поддерживать баланс калорий.”
Глава 7. День седьмой
Хотелось есть. Слабость не давала телу оторваться от земли. Мозоли на ногах начали заживать, но всё еще болели. Недуг пищеварения не отступал. Казалось, сегодня он был еще сильнее. Несколько раз за ночь Катя просыпалась для того, чтобы опорожнить кишечник. “Да, я делаю не так? Всё абсолютно чисто…” — отчаялась она. Заканчивалась первая неделя. Оставалось еще три. Как пережить их, Катя не представляла. У неё едва оставались физические силы, чтобы ходить по лесу сегодня. Но, тем не менее, моральных сил было достаточно, чтобы продолжать борьбу.
После завтрака она опять отправилась к водоему. Но на сей раз лишь закинула удочку и убедилась, что та держится крепко. Девушка больше не могла позволить себе целыми днями сидеть и наблюдать за палкой. Однако при сопутствии толики везения добыча может поймать сама себя.
Установив столь коварную ловушку, Катя отправилась изучать территорию дальше. Она петляла вдоль ручья в попытках найти грибы или ягоды. Пристально смотрела девушка и в сам ручей в надежде заметить съедобные водоросли или рыбу. Она знала всего пару съедобных видов водных растений, поэтому и тут дело шло без результатов. Со временем Катя вернулась к своей стоянке. Пообедав так плотно, как только получилось, девушка продолжила свой витиеватый путь вверх по реке.
Не так далеко от своей стоянки она заметила в воде что-то, выбивающееся из общей картины. Что-то черное. Судя по всему, это что-то лежало здесь уже давно. По крайней мере, раньше Катя не вглядывалась столь тщательно в содержимое ручья и, вероятно, пропустила сей загадочный феномен. “Что это такое? Полиэтиленовый пакет? Неужто цивилизация добралась и до этой глуши?”. С берега не представлялось возможным различить суть неопознанного объекта. Гонимая любопытством, Катя взяла первую попавшуюся палку и подковырнула ею таинственную черную субстанцию.
Уже через секунду её стошнило от представшего зрелища. Частично поглощенный песком в ручье лежал наполовину разложившийся труп вороны. Приподняв его палкой, она отчетливо различила пустую червивую птичью грудь, через которую насквозь виднелся скелет. Сохранившийся клюв жутко контрастировал с выеденными глазами. Части крыльев были оторваны и унесены течением. Помимо основной дыры спереди, проедины поменьше пропускали песок с разных сторон туши. Гниющие остатки головы готовы были отделиться от туловища, но оставались держаться на последних сохранившихся жилах. Этот черный труп птицы мгновенно вызывал в голове ассоциации со смертью, чумой, могилой и злой магией.
“И из этого ручья я пила воду почти неделю…” — Катя не успела закончить эту мысль, ибо кишки её вновь решили вывернуться наизнанку. “Мерзость! Мерзость! МЕРЗОСТЬ!” — паниковало всё её сознание. Девушка дышала тяжело и часто и никак не могла успокоиться. Она бросила палку и убежала прочь от этого места. Но образ черных разлагающихся останков надежно впечатался в её голову. Убежать от него, к сожалению, у неё уже не получится никогда.
В конце концов Катя села на корточки посреди леса и обхватила голову руками. Еще десяток минут потребовалось ей, чтобы успокоиться. После чего она попыталась взглянуть на ситуацию хоть немного трезво: “Проточная вода, проточная вода… Больше никогда! Отныне использовать я буду лишь прокипячённую воду… Лучше прокипячённую дважды… И не из точки около лагеря, а строго выше по течению от… от этого… Никаких серьезных симптомов у меня нет. Организм может прочиститься. Главное, прекратить пить… пить воду, которая протекает через эту штуку…”.