— Никогда больше не поеду на лифте, — покачал головой Титов.
— Сейчас включится резервный источник.
Снаружи заскрипел трос, кабина дернулась вниз, затем тут же замерла.
— Да к черту, — Титов огляделся по сторонам, обнаружил вверху люк. Не без усилий поднявшись, опираясь на поручни он ударил протезом по нему. Металл отозвался гулким скрипом, но не поддался. Еще удар. И еще. Наконец- таки крышка отлетела, Титов вылез, затем помог подняться Джин- Хо.
На их счастье лифт немного не доехал до этажа. Был ли он нужным — вопрос уже другой.
— Хватайтесь с другой стороны, — скомандовал Константин.
Начальник управления отложил трость, взялся за створку и потянул на себя. Первым усилием, пусть и совместным, ничего сделать не удалось.
— Тяни! — напирал генеральный директор. Створки нехотя поддались.
— Эй! — закричал Джин- Хо, пытаясь перекричать треск тревожного оповещения, — кто- нибудь!
Руки Константина задрожали. Он напрягся изо всех сил, и даже стиснул зубы, что отдалось новой вспышкой боли в челюсти.
— Мы здесь! — закричали они на этот раз вместе.
И их услышали. Несколько людей из пробегавших мимо помогли разжать двери и выбраться ОПЗМовцам. Но до административного крыла они еще не добрались, а оказались в центре планирования. Однако, по заверениям начальника управления, до пункта назначения — рукой подать.
Генеральный директор слышал в мыслях Джин- Хо негодование, он был обеспокоен не только судьбой своих подопечных и возможными жертвами, но и собственной беспомощностью и, что было для него хуже — абсолютным отсутствием владения обстановкой.
Из- за постоянных взрывов, к счастью, происходивших снаружи, все стоящее на столах посыпалось на пол, Константин, проходя через офисы оббегал разбитые фоторамки, расколотые кружки, старался не споткнуться об провода. Единственным положительным во всем этом было то, что босые ноги ступали по чуть теплому ковролину, хотя после длительного соприкосновения с холодным металлом кабины лифта, ступни утратили часть чувствительности. Джин- Хо снова привел их к лифту, но директор покачал головой. В широком коридоре они замерли перед панорамным окном, на которое медленно опускалась, кажется, заклинившая створка блокировки. Константин успел увидеть как в небе сражались истребители и более мелкие фигуры, выпускавшие небольшие снаряды.
— Объявлена эвакуация. Это не учебная тревога! Объявлена эвакуация! Это не учебная тревога! — вещал из громкоговорителей неживой женский голос.
— Еще два этажа по лестнице, — сказал начальник управления, открывая дверь рядом с лифтом.
— Идем, — ответил Константин, глядя как звено самолетов один за одним превращает мелкие цели в единожды зажигающиеся вспышки.
Он и сам, подобно Джин- Хо, совершенно не знал, что делать и какие шаги предпринять. Если и эвакуироваться, то куда? Но что более важно (он на мгновение поймал себя на мысли, что действительно отдает этому первый приоритет), где сейчас находятся выжившие члены его делегации? Со времени пробуждения спросить об этом не удавалось, а теперь, Титов успел задуматься о судьбе своих людей. И одного конкретного человека.
Но Константин рассудил, что сейчас неподходящий момент для расспросов, лучше, наконец, добраться до административного крыла, оценить обстановку, а потом уже действовать.
Джин- Хо начинал уставать, он останавливался через каждые четыре- пять ступенек, поглаживая колени, чуть зажмуривался, опираясь на трость. Константин и представить не мог, какая сильная боль его мучила, однако мужчина вел себя стоически и даже мысли его не выдавали жалости к себе, лишь тревогу за судьбу подчиненных.
— Объявлена эваку…, — сообщение вдруг резко прервалось, и это заставило Константина насторожиться. До этого момента повторяющаяся какофония будто бы успокаивала, все работает, а значит есть еще надежда, теперь, когда система оповещения смолкла, это могло означать, что ситуация стала хуже.
Джин- Хо остановился после первого преодоленного этажа (из двух), попытался отдышаться. Константин спустился на половину лестничного пролета к нему.
— Вы как? Держитесь? — он положил руку ему на плечо.
— Да…, — тяжело дыша ответил мужчина, — нормально, — в противовес словам его лицо покраснело, а на шее стала видна пульсирующая вена.
— Сделаем секундную передышку, — Константин проверил дверь запасного выхода, находящегося на пролете, та не была заперта, тогда он ударом протеза сломал считыватель карт, заблокировав ее.