Войти оказалось легко, применив Дар Титов вместе с Анной и сопровождающим их водителем избежали проверки документов. Сказывался недосып, все пережитое навалилось на его плечи, генеральный директор не смог использовать свои силы, чтобы замаскироваться, осталось надеяться на глубокий капюшон, выданной ему толстовки, темные очки и медицинскую маску.
— Ты плохо выглядишь, — сказала Анна, глядя на него.
— Нормально, — выдавил Константин, хотя ощутил, как виски сдавливает, а к горлу подступила тошнота.
— Я сама куплю билеты, — девушка поправила прическу и пошла сквозь толпу к электронному киоску.
Она изредка посматривала по сторонам, кроме того была одета в военную форму без знаков различия. Константин боялся, что это может привлечь внимание и не ошибся: с дальнего конца зала в сторону киосков уже шли два боевика. Титов тут же уловил их мысленные сигналы и приказал забыть о своих подозрениях. Бойцы застыли на месте, после чего пошли назад к постам, о чем- то переговариваясь. Константин почувствовал, как голову сдавило, он в последний момент успел наклониться и снять маску, его вытошнило на покрытый мозаичной пленкой пол. Когда он ел последний раз вообще? Взгляд слегка помутнел, но ОПЗМовец успел заметить перекошенные от отвращения лица прохожих.
— Все нормально? — перед ним склонился мужчина.
— Нормально, у моего друга грипп, — влез в разговор водитель, — не подходите близко, извините.
Мужчина с недоумением отошел, а в этот момент вернулась Анна, держа в руке три пластиковых карточки, увидев на полу лужу, она спросила, что случилось.
— Ничего, я просто немного тебе помог, — ответил Константин, делая глубокий вдох и пытаясь прийти в себя, — когда поезд?
— Через полчаса, — ответила девушка, собираясь сесть рядом.
— Нет, — мотнул головой Константин, вставая, — мы идем на платформу, мне нужно на воздух.
В сопровождении генеральный директор вышел на перрон, уличная прохлада немного привела его в чувство. Около электропоездов собрались бойцы Национального фронта, к счастью, они были заняты разгрузкой и не следили за пассажирами. Между тем электронное табло сообщило, что поезд в Осаку подходит ко второй платформе. Из- за поворота, за которым раскинулся осажденный Токио, стали видны огни локомотива, три коротких гудка стали знаком к прибытию. Константин, вместе с остальными, смешавшись с толпой, стал подходить к вагонам. Он буквально упал в кресло и прислонился лбом к холодному окну, кажется, у него начинался жар, а правая рука нестерпимо зудела, он отодвинул рукав и увидел, как место крепления покраснело и пошло пятнами. Началось отторжение, от этого были специальные таблетки, их принимали первое время после установки протеза, но в суматохе Константину их не выдали, а теперь уже поздно. В медицине Титов не разбирался но верил в то, что раз его самочувствие ухудшается не так быстро — шанс еще есть. Ему не терпелось добраться до Осаки теперь сильнее чем прежде.
— Ты просто ужасно выглядишь. Что происходит? — шепотом спросила Анна, садясь рядом.
— Отторжение протеза. Ничего, просто небольшой жар, но, думаю, лучше будет зайти больницу. Сколько ехать?
— Если б я знала, телефона с собой нет, а если бы был, интернета нет.
— Я думаю, они глушат только Токио, за границей города, связь есть. На всякий случай, — он взял ее руку, достал ручку из кармана, — позвони по этому номеру, скажи, что от меня назови место, где мы будем находиться, помощь пришлют, — Константин написал номер на запястье Анны.
— Мне не нравится твое "на всякий случай".
— Знаю, знаю, — Титов повернулся к окну, прикрыл глаза. Поезд, наконец, тронулся.
Ему снились нечеткие образы, никак не связанные между собой, он то сжимался от холода, то ворочался от жара, кто- то прижал его к себе. Константин почувствовал сердцебиение, потом легкий аромат духов, женские руки прижали его голову. Сердцебиение вдруг участилось, что- то не так.
— Они здесь, террористы, зашли на станции, кажется, ищут нас, — шепотом со страхом проговорила Анна.
Константин открыл глаза, осторожно посмотрел назад: двое в черной экипировке с автоматами шли по салону, бесцеремонно хватая пассажиров, и сличая с фотографией в руках одного из них.
— Сейчас медленно встаем и идем в сторону уборной, — Константин стал подниматься, Анна с силой сжала его руку, — не бойся, — краем глаза он заметил, как водитель засунул руку за пазуху, доставая пистолет.