И возникает вопрос - кому эти деньги достанутся?
Казалось бы, как кому - наследникам. Кому же еще. Однако все не так просто.
О чужих завещаниях рассуждать как-то негигиенично. Но я все-таки попробую.
Не так давно весь мир был потрясен эксцентричным решением миллиардера Уоррена Баф-фета1.
Баффет - второй человек в списке американского Forbes. После Билла Гейтса.
И вот этот второй человек сорок с мелочью миллиардов у.е. - то есть практически все свое состояние - завещал первому.
Точнее - не лично Биллу Гейтсу, а благотворительному фонду, носящему его имя.
1 Уоррен Баффет - владелец сети американских супермаркетов «Уоллмарт». Обладатель одного из крупнейших личных состояний в мире. Многочисленные родственники Баффета нервно курят бамбук, что бы это идиотское занятие ни значило. Фонд Билла Гейтса наверняка ждут многолетние тяжбы по поводу миллиардов, которые сумасшедший старик вырвал из голодающих ртов одних вполне конкретных детишек и отправил по непонятному адресу.
Если завещание будет составлено корректно, то ничего, разумеется, родственникам не светит. Разве что Гейтс договорится с ними полюбовно, чтобы не мешали творить добро своим алчным воем.
Но вот лично я никакой эксцентричности в поступке Баффета не вижу.
Он поступил ровно так, как и должен был поступить на его месте стопроцентный американец. Американец, верящий в Господа Иисуса Христа, молящийся на пятую поправку к Конституции, бостонское чаепитие и паруса корабля «Мейфлауэр»1.
Америка - страна равных возможностей. Страна новых денег.
Каждый человек там должен иметь право выбиться наверх. Поэтому подлинному американскому духу противна идея аристократии, пусть даже и построенная не на крови, а на деньгах. Каждый должен иметь равные шансы. А если
1 Бостонское чаепитие и паруса корабля «Мейфлауэр» - символы американской истории. Бостонское чаепитие - потопление колонистами кораблей с английским чаем в заливе города Бостон. «Мейфлауэр» - первый корабль с поселенцами из Старого Света, приплывший на территорию нынешних США. у кого-то с младенчества в банке завалялся миллиард-другой, оставленный родителями, это означает, что у кого-то есть существенная фора. И преуспеть в жизни этому кому-то будет легче. А это не по-американски. Потому что противно идее равных возможностей. И противно национальным интересам. Представьте себе, например, какого-нибудь условного Круппа1. Человека, который контролирует весь, допустим, сталеплавильный рынок, допустим, Америки. А соответственно - значительную часть всего алюминия на свете.
И вот представьте себе, что, не дай бог, с условным Круппом что-то случается. И все акции, опционы и пачки ассигнаций переходят к его дочке, красавице, назовем ее Люси.
Я лично не сомневаюсь в ее высоких моральных качествах.
Она наверняка прекрасный человек. И дай бог ей сто лет жизни, и ее достойному отцу еще столько же. У меня есть только сомнение в ее искреннем интересе к развитию сталелитейной промышленности. Стратегической отрасли американского народного хозяйства.
Понятно, что существуют всякие антимонопольные законы. Понятно, что есть защита от
1 К р у п п ы - семейство крупных немецких промышленников, сделавшее деньги на военных поставках еще сто лет назад. Крупп финансировал в числе прочего и жизнедеятельность писателя Максима Горького, который на Капри жил в доме Круппов. дурака. Но ведь кроме этого имеется, скажем так, дело о непосильной ноше.
Мало того что ребенок получает миллиарды и вместе с ними преимущества по сравнению с другими детьми. Более того - вместе с этими миллиардами у него отбирается детство, юность и многие связанные с этими сезонами радости.
Говорят, что у наследников меньше развит мускул инициативы. Говорят, что они склонны к перверсии. Это не только медицинские показания. Вся история человечества недвусмысленно говорит нам о том, что история аристократии - неважно какой, аристократии крови или финансов - это история вырождения.
Есть, разумеется, исключения. Но они редки. Слишком тяжела эта ноша. Посмотрите хотя бы «Властелина колец».
Абсолютное большинство состояний, сделанных в России, - это состояния первой свежести. Люди, которые получили доступ к трубе, ассигнациям и акциям, сделали это сами. Не суть - каким способом. Сами. И они первые в ряду.
Капиталы многих из них уже приближаются или входят в первую десятку русского Forbes. И они, что бы там ни писали в журналах про счастье богатства, существенно давят на плечи своих обладателей. И это очень большая ответственность.
И не все родители хотят такой же ноши для своих детей. Более того, мужская психология победителя часто устроена так, что самец не любит делиться плодами своих побед с близкими. Еще дальше: люди, забравшиеся на самую вершину властной пирамиды, начинают совершенно иначе оценивать мир, свое место в нем и стратегическое развитие мира.
Они в этом видении поднимаются над личностью и ценностями семьи. Они мыслят другими, общечеловеческими или, на худой конец, национальными масштабами.
Недавно один очень мудрый и посвященный человек поделился со мной следующим соображением.
Он сказал, что, если сырьевой бум будет идти теми же темпами, через пятнадцать лет вся первая десятка американского Forbes будет состоять исключительно и только из русских.
Причем суммы, с которыми они будут в эту десятку попадать, будут настолько колоссальными, что даже и представить сейчас это невозможно. Триллион долларов. Или что-то в этом роде. Это много.
И очень небольшая часть этих людей решится ухнуть этот груз на плечи своих прямых наследников. Потому что это, по мнению небожителей, может создать опасность для равновесия мировых сил. Они предпочтут распылить свои богатства в природе, отдать на благотворительность. А детям оставят только двухкомнатную квартиру в центре Москвы или Лондона. И деньги на образование.
С точки зрения мировой истории и американской мечты - это абсолютно правильное решение. Но я не знаю, как бы я чувствовал себя на месте этих наследников.
И в конце концов - самые кровопролитные войны в истории Старой Европы были именно из-за дележа наследства. If
ТЕРПИМОСТЬ,
Мне надо было попасть на Капри. Это самое дивное место на свете. Моцарелла-ди-буффало1, головокружительные скалы с прилипшими на них кубиками вилл, запотевшая бутылка лимон-челло и Голубой грот, где император Тиберий предавался, по его разумению, вполне невинным дачным радостям, которые история позже квалифицировала как грубый разврат.
На Капри попадают паромом из Неаполя. В Неаполь - вечерним или утренним рейсом «Алиталии» со стыковкой в Милане.
В первом случае вы просыпаетесь поздно, не торопясь укладываете чемоданы, но опаздываете на последний каприйский паром. Он уходит в девять вечера. А старенький «дуглас»2 «Алиталии»3 приземляется в неаполитанском аэропорту в 10.25. Во втором - можете выбирать из паромов самый живописный, но вставать в Москве, чтобы успеть к рейсу, надо самое позднее в четыре утра.
Всякий вариант имел свои плюсы, всякий - таил подвох. Вообще, если вы заметили, мы жи1 Моцарелла-ди-буффало - мягкий сыр из буйволиного молока. 2 «Дуглас» - McDonnel - Douglas - производитель самолетов. 3 Alitalia - итальянская государственная авиакомпания. вем в глобальном мире, который испытывает системный кризис универсальных подходов. Однозначно положительных решений практически не осталось. Даже снимая с полки в супермаркете банку йогурта с содержанием жира равным нулю, думаешь - а нет ли где-нибудь чего-то более диетического?
Да что там йогурты, у действительности в рукаве сегодня припрятаны такие фокусы, что кровь стынет в жилах.
Два моих приятеля пару лет назад путешествовали по Таиланду. Патайя, Бангкок, гнусный запах дуриана и его же божественный вкус. И конечно же, нескромное очарование порока. Поддавшись ему, мои приятели арендовали в массажном салоне миловидную тайку, чтобы по очереди предаться с ней торопливому оральному греху.
И вот, когда все покровы сорваны, когда уже близок катарсис, выяснилось, что обаятельная тайская дамочка на самом деле не дамочка, а переодетый мужик. Трансвестит. Дежурная для Таиланда история.