Усадьба была не такая большая, как иные замки знати, но весьма внушительная, обрамлённая искусно постриженной живой изгородью. Увитый плющом фасад был очарователен, и Уотсон внезапно понял, что это самое подходящее место, где Шерлок мог родиться и вырасти.
Джон не удивился бы, если бы их путь по сводчатым холлам и коридорам торжественно проходил в сопровождении симфонической музыки, но муж не позволил ему задержаться на разглядывании интерьеров и быстро увёл за собой в западное крыло дома. Джон едва скользнул взглядом по бесценной антикварной изысканной мебели, подобранной к комнатам с большим вкусом, как Шерлок вдруг распахнул двустворчатую дверь и ввёл супруга в свои апартаменты.
Холмсу-младшему было отведено несколько комнат. Уотсон постарался сдержать удивление. Всё детство ему пришлось делить комнату с Гарри, а большую часть отрочества он спал на кое-как приспособленном под жильё чердаке на узкой кровати, приобретённой на благотворительной распродаже.
Детектив чувствовал себя здесь как рыба в воде, и доктор видел - почему. Ребёнком Шерлок излазил весь дом, собирая и утаскивая к себе приглянувшиеся вещи, как сорока в своё гнездо. В его комнатах царил творческий беспорядок, совсем как в их квартире на Бейкер-стрит; в гостиной стояли кресла от разных мебельных гарнитуров (Джон особо отметил огромный камин и ковёр перед ним ценой в целое состояние, наверняка вывезенный из Турции); одна стена была занята громадной витриной, заполненной тщательно высушенными насекомыми. Из разных углов выглядывали чучела животных (отнюдь не плюшевые, а таксидермист придал им такие живые позы, будто они вот-вот сорвутся с места); горы книг тут и там были навалены по всей комнате, хотя в доме была отдельная библиотека, дверь в которую была украшена гобеленом Георгианской эпохи.
Через будуар они прошли в самую роскошную из всех когда-либо виденных Уотсоном спален, посреди которой возвышалась кровать с тёмно-синим бархатным пологом на четырёх столбиках. Холмс стянул пальто и присел на шёлковое покрывало цвета индиго, которого доктор коснуться боялся, чтобы не измять, не то что сесть.
- Что скажешь? – спросил Шерлок, внимательно наблюдая за каждым движением супруга, и тот уловил в его голосе тень неуверенности и страха.
- Знай я, что ты так богат, то настоял бы на подписании документа об условиях развода, - пошутил Джон, нервно взлохматив волосы у себя на затылке. Холмс поморщился, и Уотсон посерьёзнел. Он приблизился, встал между вытянутых ног мужа, обхватил ладонями его лицо и начал поглаживать подушечками больших пальцев аристократические скулы. Ресницы Шерлока затрепетали, он зажмурился, медленно выдохнул и склонил голову на правую руку Джона.
- Мне нравятся твои комнаты, - тихо произнёс Джон, легонько поцеловав Шерлока в нос. Соблазнительные губы дрогнули в лёгкой улыбке, и Джон улыбнулся в ответ. – Твой дом прекрасен. С нетерпением жду встречи со всей холмсовской роднёй. Я неравнодушен буквально ко всему, что имеет к тебе отношение, привилегированный ты поганец.
- Я терпеть не могу весь этот пафос, - прошептал Шерлок, открывая глаза. Джон поцеловал его в губы и взъерошил каштановые кудри.
- Через два дня, хороший мой, мы вернёмся в Лондон. Всего два дня.
- Два дня в этом аду – слишком долгий срок, - Шерлок поморщился, встал, мимолётно поцеловав любимого, и направился в ванную. – Я быстро ополоснусь и затем пойду поищу матушку, - он окинул критическим взглядом супруга. – Джон, ты измял костюм.
- В самом деле? – Уотсон осмотрел себя и понял, что его предосторожности были напрасны, и тонкая ткань собралась в непрезентабельные складки.
- Тебе придётся побыть здесь, пока Мэгги не отгладит твой костюм, - со вздохом сказал Холмс. – Я пришлю её, ладно?
Джон кивнул. Было вполне предсказуемо, что хозяева такого поместья держат целый штат прислуги. Сняв костюм и разложив его на кровати, доктор прошёлся по будуару в поисках книги и уселся с ней в глубокое кожаное кресло; Шерлок наклонился и поцеловал его в макушку. Затем он подробно рассказал, какими коридорами пройти к двери, ведущей в сад.
- Кстати, - сказал он как бы между прочим, остановившись в дверях, - похоже, на этом сборище будут не только члены семьи. Считай, что я тебя предупредил.
Через полчаса в отутюженном костюме Уотсон блуждал по дому. Он не то чтобы безнадёжно потерялся: дом был велик, но не настолько. Потратив некоторое время на попытки открыть несколько запертых дверей, он наконец нашёл большое французское окно, открывающееся в сад за домом.
Джон остановился на пороге и охватил взглядом открывшееся перед ним зрелище: нечто подобное он видел только по телевизору или в кино. С большим вкусом разбитый и безупречно ухоженный, весь сад был заполнен людьми, одетыми для великосветского приёма: дамы в светлых струящихся платьях и шляпках, удерживающихся на их головах вопреки всем законам физики; мужчины в стильных костюмах разных оттенков. Джон даже углядел несколько соломенных шляп и подумал, будто попал в пьесу Оскара Уайльда или в общество мажоров из сериала «Сделано в Челси».
Он моментально обнаружил супруга, которого всегда с лёгкостью отыскивал в самой гуще толпы или даже в непроглядном мраке. (Уже десять дней, как они вступили в брак, но от этого слова каждый раз мурашки по коже, оно звучит восхитительно: супруг, супруг, супруг…). Холмс стоял в окружении нескольких ровесников, и Уотсон прочёл на его лице тщательно сдерживаемое отвращение и… не может быть… страх? Надо было очень хорошо знать Шерлока, чтобы суметь разглядеть эти эмоции за маской высокомерия и изысканной вежливости. Джон видел его насквозь и поспешил на помощь.
- Так где она, Холмс? – услышал Уотсон вопрос одного из молодых людей, и на него повеяло годами, проведёнными в колледже. – Мы начинаем сомневаться в её существовании, знаешь ли.
Она? Джон нахмурился, слегка помотал головой и вспомнил формулировку приглашения: «С совершенным почтением приглашаем вас на празднование бракосочетания нашего возлюбленного сына Шерлока Холмса». О Джоне ни слова. Несомненно, это был продуманный реванш со стороны матери Шерлока за её отсутствие при их регистрации.
- Я едва не упал, когда получил приглашение, - заговорил другой мужчина тоном, полным снисхождения. Уотосону тут же захотелось врезать ему. Приятели Шерлока улыбались отнюдь не дружелюбно, в их словах чувствовались насмешка, издёвка и пренебрежение. – Шерлок Холмс женился? Да я просто обязан был посмотреть собственными глазами, наш ли это псих.
- По всей видимости, она сама не вполне нормальна. Никогда бы не подумал, что ты вообще способен подстрелить дичь, тем более – поместить этот трофей в своей спальне на всю жизнь. Неужели ты настолько изменился с итонских времён?
- Может, не обошлось без принудительного лечения, Уоррингтон. Я всегда говорил…
Но Уотсону было неинтересно мнение этого напыщенного мерзавца. Шерлок уже заметил подходящего к компании Джона и посмотрел ему в глаза через плечо Уоррингтона; доктор подумал, что впервые видит детектива будто пойманным в капкан и совершенно затравленным.
Уостон расправил плечи, поднял подбородок, стиснул правую руку в кулак, явив такую армейскую выправку и властность, что приятели Шерлока невольно представили его в офицерской форме со знаками отличия и съёжились под его жёстким взглядом. Обогнув Уоррингтона, Джон встал рядом с мужем и сжал его правую ладонь своей левой. Они раньше не демонстрировали близкие отношения на публике; детективу не нравилось, когда кто-либо лез в его личные дела, он предпочитал не афишировать их связь (и в целом доктор был склонен поддерживать эту точку зрения), но вытянувшиеся лица этих шалопаев-переростков не могли не радовать.