- Я ужасно недоволен, что ты не познакомил нас раньше. Господи, что это такое? – изысканный вкус миндаля заполнил рот, когда Джон положил на язык пирожное.
- Макаруны. Зная матушку, могу предположить, что их доставили из Парижа. Она любит производить впечатление.
- Ты невыносим, Шерлок. Отменные штуки. Немного приторные, но очень вкусные.
Холмс снова фыркнул, уткнувшись носом в шею своему доктору, будто хотел забраться туда целиком, спрятаться и больше никогда не выходить.
- Они собрались здесь, чтобы посмотреть, кто же настолько потерял рассудок, чтобы связаться со мной, - произнёс он через несколько минут. Джон успокаивающе улыбнулся и обнял мужа за плечи.
- Ну и ладно, - сказал он, целуя Шерлока в лоб. Они посидели так немного, слушая доносящийся до них гул разговоров прогуливающихся по саду гостей. Шерлок вздохнул и обнял одной рукой Джона за талию, нежно прижав его к себе.
- Тебе действительно тяжело здесь находиться? – задумчиво спросил Уотсон, бросив в рот ещё один макарун. За такое лакомство и душу можно продать. Роскошь поместья его угнетала, но Селеста (она дала выбор: называть её либо Селеста, либо матушка, но ни в коем случае под страхом мучительной смерти – миссис Холмс) так тонко и расчётливо сумела организовать всё мероприятие, что доктор, человек намного более простого происхождения, прекрасно вписался в аристократическое окружение.
Шерлок помолчал немного, легко перебирая волосы Джона.
- Я… Они мне отвратительны, других чувств не вызывают, кроме неприязни и невыносимой скуки. Естественно, они платили и платят мне полной взаимностью. Ненавижу принимать участие в церемониях, ты знаешь это, Джон, а ведь мне пришлось расти в атмосфере строгого соблюдения этикета, и это было… омерзительно. Семья всегда относилась ко мне с какой-то жалостью, как ты бы смотрел на бездомную собаку.
Уотсон пробормотал слова утешения и понимания в каштановые кудри и сжал руку на тонком плече. Неожиданно Холмс издал смешок.
- Что за лицо было у Уоррингтона, когда ты заговорил!
- Он хватал воздух ртом, как рыба, выброшенная на берег, верно? - хохотнул он, с удовольствием вспоминая эту сцену.
- Лучший момент дня, нет – недели. Я мог лишь мечтать о возможности так с ними разобраться, Джон, а ты сделал это буквально парой слов. Потрясающе.
Губы доктора дрогнули в улыбке и снова коснулись высокого бледного лба.
- Ты был похож на загнанного оленя. Я не мог позволить этим мерзавцам так обращаться с тобой.
- Спасибо, - едва слышно прошептал Шерлок, зарываясь лицом в шею своего верного защитника.
- Не за что, - сказал Джон. – Наверное, нам следует вернуться к гостям, ведь наша пара – гвоздь программы.
- Почему мы не можем остаться здесь? – жалобно проговорил Холмс, не отнимая лица от кожи Уотсона. – Скопище глупцов и негодяев, а я ведь ни слова никому не сказал, и это было непросто, ведь кое-что было очевидно.
- Да, я заметил. Ты прекрасно держался. И ты заслужил награду.
Джон почувствовал, что Шерлок улыбается.
- Так точно, капитан. И о какой награде вы говорите, сэр?
- О такой, которая вынудит тебя раздеться и раскинуться на синих простынях в твоей спальне, полагаю, - Шерлок вздрогнул, и Джон продолжил. – До смерти хочется посмотреть на такую картину. Синий шёлк и твоя снежно-белая кожа – что может быть роскошнее!
- Ммм… - замурлыкал Шерлок, целуя шею возлюбленного; кончик языка едва заметно коснулся мочки уха, и Шерлок поднял голову, голодным нетерпеливым взглядом впившись в лицо Джона. – Я провёл много часов, лёжа на этой кровати, - сказал он с низким урчанием, поднявшим в теле Уотсона сладкую волну предвкушения. Холмс прижался аристократическим носом к тёмно-золотистой щеке. – Когда я был моложе, я часами метался по этим простыням, раздираемый неудовлетворёнными желаниями.
- Манипулятор чёртов, - выдохнул Джон, обхватил его шею, заставил наклониться и поцеловал.
Через несколько минут их прервало вежливое покашливание Майкрофта. Шерлок нехотя оторвался от мужа, блестящим взглядом обещая продолжение, а Джон вспыхнул румянцем.
- Сожалею, что пришлось прервать вас, господа, но матушка послала меня убедиться, что вы двое воздержитесь от неподобающих поступков, выходящих за рамки приличий. Кроме того, она велела передать, что пора произносить речи, чтобы можно было перейти к угощению свадебным пирогом и струнному квартету.
- Речи? – поморщился Джон, Шерлок же издал стон.
- Ужасная женщина, - пробормотал он, но всё же поднялся, быстро поправив на себе костюм, и поторопил супруга. – Тебе никто не говорил, как следует носить костюм? – недовольно сказал Шерлок, нетерпеливо разглаживая собравшуюся в складки ткань. – Ты выглядишь так, будто в стогу сена валялся.
- Ты же меня в этот стог и уронил, сукин ты сын!
- Успокойтесь, - вмешался Майкрофт. – Если не возражаете, мне бы хотелось по возможности сократить наше мероприятие. Французский посол докучлив как никогда.
- Всё ещё притворяется парижанином? – предположил Шерлок с усмешкой. Он взял мужа за руку и повёл его мимо выстриженных кустов, и Джон спрятал ухмылку.
Уотсон не стремился каждую секунду быть альфа-самцом, разве что в спальне, но Холмс не упускал ни единого шанса захватить инициативу, кроме тех случаев, когда на людях специально сдерживался. Джону было невыразимо приятно осознавать, что даже по этому райскому уголку он идёт следом за самым невозможным, фантастическим человеком на свете, ставшим неотъемлемой частью всей его жизни. Следовать за ним стало привычкой, и детектив не возражал, а доктор не жаловался. Пока они шли через парк, Шерлок развлекался тем, как Майкрофт морщится, протискиваясь между сдвинутыми столиками.
- Просто поразительно, как он упорствует в этом маленьком обмане. Каждому ясно, что он родом из жуткой дыры где-то под Тулузой, но наивно полагает, что эта страшная тайна никому неизвестна.
- Какой ужас, - пробормотал Джон, закатывая глаза. Реплики Майкрофта и Шерлока как нельзя ясно обрисовывали его собственное происхождение и положение в обществе. Большой Брат прикрыл глаза и сомкнул губы, а Холмс-младший самодовольно улыбнулся и нежно сжал пальцы Уотсона, не оставив в его мыслях и чувствах ничего, кроме абсолютного счастья.
Завидев их приближение, Селеста покинула группу гостей, среди которых можно было узнать герцога Файфа с двадцатипятилетним спутником. Шерлок прошептал Джону на ухо, что жена и трое детей герцога сейчас в Норвегии, что она знает о молодом любовнике мужа, но закрывает на это глаза, поскольку сама имеет сексуальную связь с женщиной, кажется, по имени Ингрид. Джон хотел было поинтересоваться, как Шерлоку удалось вычислить даже имя, но задавил в себе желание послушать цепь рассуждений детектива, вдруг вспомнив, что они здесь не для того, чтобы сплетничать.
- А, вот вы где, мальчики. Надеюсь, всё в порядке? Шерлок, я же просила – никаких исчезновений.
Холмс-младший сверкнул глазами и явно собирался сказать что-то язвительное, но доктор сжал его руку и улыбнулся свекрови самой солнечной из своих улыбок.
- Это моя вина, Селеста, извините, я был слегка ошеломлён. Больше такого не повторится.
Она не поверила ему ни на секунду, однако изобразила любезность и слегка потрепала Джона по плечу.
- Конечно, дорогой, я всё понимаю. Новые люди, новые лица – это всё должно быть утомительно.
Джон кивнул, Шерлок фыркнул, но, к счастью, ничего не сказал.
- Теперь вот что, мальчики. Шерлок, будь добр выслушать меня внимательно. Ты ведёшь себя таким образом, будто тебя никогда не обучали хорошим манерам, а это вовсе не так. Итак. Майкрофт, к тебе это тоже относится. Вы сделаете всё, как я скажу, возражения не принимаются, потому что этот приём должен пройти без сучка без задоринки, и вы будете полностью мне повиноваться. Надеюсь, я понятно изъясняюсь?