-- Мы должны выпустить ее. Мэриан слушала его, но не понимала.
-- Ты хочешь сказать что должен впустить меня к ней? У тебя есть ключ?
-- Есть. Говорю тебе, мы должны выпустить ее.
Мэриан стояла молча, в то время как звук, казалось, на полнил дом, резонируя в пустоте. Ей представлялось, что теперь все должны проснуться и встать во тьме за пределами света свечи, прислушиваясь к тому, что произойдет. Неужели наконец-то пришла минута освобождения? Теперь Ханна хотела уйти. Эта мысль пугала и причиняла боль.
Мэриан шепотом возразила:
-- Ты сошел с ума, Дэжеймси. Куда она сможет пойти, что она может сделать, покинув дом ночью и в такой дождь?
Ответ, казалось, отозвался эхом, прогремев вокруг них под сводом дождя. Теперь она держалась за Джеймси. Они прильнули друг к другу, как заговорщики, как напуганные дети.
-- Мы должны выпустить ее, -- повторил он. -- Это ее право. Мы должны освободить ее, прежде чем вернется Питер.
Мэриан почувствовала резкий приступ боли: , сначала тихо, затем более громким голосом, прерывающимся от слез и страха. Ответа не последовало. Она огля нулась. Потом шаг за шагом отступила к окну, как будто что-то невидимое в доме загоняло ее в угол. В отчаянии выглянула в сад -- там кто-то двигался. Фигура, обособленная от окружающего, была совершенно отчетливо видна в ярком дневном свете. Дэнис стоял у одного из рыбных прудов, вглядываясь в него. Увидев его, Мэриан со страхом вскрикнула. Выбежала из пустой кухни и через лабиринт сырых, выстланных плитами, звенящих эхом комнат выскочила на влажную скользкую террасу. Чуть не упала и затем пошла медленнее.
-- Дэнис! -- Она была связана с тем, что произошло, только через него, и только он мог освободить ее от власти мертвых. Он посмотрел на нее рассеянным, отсутствующим взглядом:
-- Привет, Мэриан. Ты чувствуешь себя лучше?
-- Я так испугалась, когда проснулась, думала, ты ушел. О, Дэнис, пойдем в дом, ты должен поговорить со мной.
Теперь он, нахмурившись, сосредоточил свой взгляд на ней, маленький чужой человек, с развевающимися на ветру волосами, сгорбившийся и дрожащий под пальто от холода. Он снова опустил глаза вниз на темно-коричневую, покрытую рябью поверхность пруда и промолчал.
-- Пожалуйста, -- взмолилась Мэриан. Она сделала шаг вперед и робко протянула руку, чтобы коснуться его рукава. Но он от нее отодвинулся.
-- Не надо. -- Он повернулся к ней боком и встал на колени у пруда.
Мэриан смотрела на согнувшуюся фигуру. Затем увидела рядом с ним маленький аккуратный чемоданчик, а за ним открытый holshshovyi вещевой мешок, откуда торчало широкое горло пластиковой банки, в которую была налита вода, а в ее темноте -- быстрое передвижение золотистых силуэтов. Небольшая рыбачья сеть лежала у Дэниса под рукой.
-- Ты ловишь рыбу. О, Дэнис... -- Мэриан почувствовала, что слезы снова наполняют глаза. Но она не могла больше плакать. Она встала на колени рядом с ним. -- Зачем ты ловишь рыбу?
-- Я подумал, что могу взять с собой старых друзей. -- Дэнис говорил спокойно, а из-за его акцента слова прозвучали почти беспечно.
-- Ты уходишь?
-- Да.
-- Когда, куда?..
-- Сейчас. Я не знаю куда. Зачем мне оставаться здесь? Не печалься.
-- Дэнис, -- сказала Мэриан. Она изо всех сил старалась сохранить спокойствие. -- Ты не можешь уйти и оставить меня здесь. Останься ненадолго, и мы уедем вместе. Или, если ты не можешь остаться, тогда позволь мне собрать вещи и уйти с тобой.
Он посмотрел на нее с нежностью, когда они стояли рядом на коленях, и пурпурные облака над ним расступались перед вечерним солнцем.
-- Нет. Что мы будем делать вместе, Мэриан? Мы совершенно чужие люди. Мы могли общаться и могли, казалось, понимать друг друга здесь. Но даже здесь чары разрушены, и вся магия исчезла. Зря я позволил тебе убедить меня сделать то, что мы сделали. Только зло, еще больше зла, чем ты знаешь, произошло из этого. Мы не любили друг друга по-настоящему. Не могли любить. Ты понимаешь это сейчас, не правда ли?
Мэриан посмотрела на него, затем взглянула вниз на воду. Это правда. Она хотела обладать этим эльфом. Но по-настоящему они друг друга не знали. И она, не желая того, причинила боль его душе, занеся ее, как микроб, на удаленный остров. Она снова заплакала, но очень тихо и сквозь слезы спросила:
-- Ты заберешь с собой Земляничный Нос? Дэнис помедлил, прежде чем ответить, и она поняла, что он воспринял ее слова как одобрение своих.
-- Да. Хотя я не могу пока его поймать. Он очень быстрый. Смотри, вот он проплывает.
Дэнис снова поднял сеть. Сверкающая красная рыбка vyskol'znula из тени лилий, промелькнула среди темных водорослей и исчезла, Дэнис осторожно тянул сеть в воде. Рыбка снова появилась у края пруда, развернулась и приблизилась к ней. Дэнис сделал быстрое движение, и в следующий момент сеть была высоко поднята, полная влажной, сверкающей бьющейся рыбы. Земляничный Нос с всплеском шлепнулся в пластиковую банку.
-- Что ты сделаешь с ними? Ты же сказал, что не знаешь, куда пойдешь.
-- Ну, скорее всего, сначала я пойду через болото. Я знаю, там есть цыгане, они одолжат мне лошадь. Затем я поеду дальше, к большому дому, где работал когда-то. У них есть пруд, куда можно выпустить рыбу. А затем я, может быть, останусь в этом доме, а может, пойду дальше. Но рыбкам там будет хорошо, и я смогу навещать их ил и взять туда, где устроюсь. Видишь ли, -сказал он извиняющимся тоном, как будто Мэриан беспокоилась только о рыбе, -- если они останутся здесь, их непременно поймают журавли. Сетку сдует зимой, некому будет установить ее, и прилетят жу равли.
Мэриан сквозь слезы смотрела на неясные силуэты золотых рыбок, оставшихся в пруду.
-- Но, Дэнис, ты не можешь просто оставить меня. Ты должен поговорить со мной. Ты должен сказать, что не считаешь меня виновной. Ты должен сказать мне, что это было в какой-то мере к лучшему.
-- Это не было к лучшему. Но я, конечно, не виню тебя.
-- Видишь ли, -- быстро заговорила Мэриан. -- Я думала, что так лучше, Я не могла знать, что Питер утонет. Я должна была освободить ее. Я должна была позволить ей стать в конце концов самой собой. Держать ее взаперти, пока не приедет Питер, -- это значило бы уничтожить ее полностью. Было так ужасно держать ее пленницей... -- Мэриан знала, когда произносила эти слова, что она будет повторять себе то же самое много, много раз, возможно до конца своей жизни, но никогда больше не сможет сказать этого вслух другому человеку. Она с отчаянием обратилась к Дэнису, когда они оба стояли на коленях, как раскаивающиеся грешники на твердом камне: -- Дэнис, ты не можешь оставить меня так. Ты дол жен помочь мне, ты должен исцелить меня. Мне не следовало этого делать. Я должна была надеяться. Я убила ее... Дэнис покачал головой: