- Отмстим! - подхватил его клич Гробонос.
В ворота постучали.
Те, кто маршировал, так и застыли на ходу. Их желтые, как яичные желтки, глаза уставились на ворота.
- Кто там? - с подозрением пробасил Грызноклык.
- Это я, ваш добрый сосед-единорог, пришел засвидетельствовать вам почтение!
Братья-норхи, наморщив лбы, озадаченно переглянулись.
Зато войско среагировало однозначно. Кривые рты и рваные пасти разинулись, роняя слюнки. Послышался восторженный рев.
- Единорог! - выдохнули одни.
- Бабки! - заверещали другие.
- Молчать, дураки! - прогудел Грызноклык.
- Открываем, - заявил Гробонос, пробираясь через вал из арбузных корок к огромным воротам форта.
- Лучники! - скомандовал Грызноклык. - Готовьсь!
Лучники и арбалетчики взвели свое оружие.
Ряды ощетинились стрелами.
Гробонос одной рукой отодвинул исполинский засов, потянул на себя створку ворот, чтобы выглянуть наружу.
Ветер ворвался во двор, разворошил конфетные обертки и выскочил обратно. Гробонос высунул нос наружу.
Прямо перед ним, как и было обещано, стоял самый настоящий единорог.
Скользнув взглядом по белоснежным бокам зверя, Гробонос беспокойно уставился на узкую тропку, что убегала под гору, к дороге.
Ничегошеньки.
Никогошеньки.
- Кроме меня, - подтвердил единорог. - Ну, как, впустите?
- Какие здесь могут быть дела у единорога? - подозрительно спросил Гробонос.
- Я же сказал, дуралей. Приветственная депутация. Добрососедское почтение. Я пришел передать вам благословение местных светлых духов.
- Благословение?! Фу-ты, ну-ты! - Гробонос нарочно набрал полный рот слюны и смачно сплюнул.
- Представьте себе, так оно и есть, - проговорил единорог, глядя через плечо норха во двор. - Здесь у вас со светом и радостью неважно, так я понимаю? Не волнуйтесь, клиент всегда прав. Вы же знаете: мы, единороги, существа волшебные.
- Пшик, а не волшебство, - пробурчал Гробонос.
- Волшебство - это все равно, что меч. Оно обоюдоострое. У всякой хорошей стороны найдется своя изнанка. Подстроиться под ваши вкусы для меня не проблема. Злобнословение устроит?
- Нет. Проваливай! Читать не умеешь, что ли? Тут табличка специально повешена: "Просителям, спасителям и единорогам вход воспрещен".
- Да впусти ты его! - пропищало кудлатое создание, дергая Гробоноса за голенище сапога. - Не могу - жрать хочется!
Гробонос отфутболил кудлатика прямо в навозную кучу.
- Жрать хочется, говорите? - отозвался единорог. - Ну что ж, корзинки я с собой не прихватил за неимением рук, зато могу наколдовать вам парочку сандвичей. С сыром, с колбасой? На что, на что, а на сервелат я мастер!
- Жрать хотим! - взвыли обезумевшие миньоны. - Жратеньки!
Гробонос оглянулся, чтобы посоветоваться с Грызноклыком.
- И еще я покатаюсь перед вами на моем единоколесном велосипеде! пообещал единорог.
Братья-норхи, не сговариваясь, ухмыльнулись до ушей. Сверкнули острые зубы.
- Единорог на единоколесном велосипеде! - пробормотал Грызноклык. Его глаза загорелись злорадным восторгом. - Пусть войдет!
- Ну, хорошо, соседушка. Только ненадолго!
- Так и быть, - согласился единорог.
Норхи распахнули ворота настежь. Единорог буквально вплыл во двор, рассыпая из-под копыт звонкие золотые искры. Грызноклык затворил ворота. Задвинул тяжелый засов.
- Сервелат! - возопило войско, выпустив когти, роняя слюнки. Сервелат, и ветчина, и сыр - все сойдет!
- Да-да, конечно, нет проблем, - отвечал единорог, потряхивая гривой, испытующе разглядывая укрепления. - Все будет - в предусмотренное программой время.
- Велосипед! - потребовали Гробонос и Грызноклык, хлопая в свои чугунные ладоши.
- Айн момент! - успокоил их единорог.
Под копытами звякнули камни. Между небом и землей выросли два мухоморообразных облака. Одно сгустилось в металл и резину, в спицы, кожаное седло и никелированный руль: велосипед-моноцикл. Единоцикл! Нырнув во второе облако, единорог предстал перед зрителями в полной экипировке эсэсовца. Под рогом у него теперь чернели гитлеровские усики, а на ногах были высокие хромовые сапоги.
- Яволь! - вскричал Гробонос.
- Зиг хайль! - возгласил Грызноклык. Невидимый духовой оркестр ударил туш.
Единорог вскочил на свой единоцикл и закружил по двору.
Он колесил между монстрами, которые обалдело ему аплодировали, роняя наземь вооружение. И вдруг произошло нечто крайне странное.
Рог единорога начал вращаться вокруг своей оси, разбрасывая радужный серпантин и сверкающие блестки - прямо в глаза демоническим воякам.
Захваченные врасплох, норхи в следующее же мгновение обнаружили, что осыпаны этой блестящей ерундой с головы до ног. Гробонос попытался стряхнуть с себя блестки, но они держались как приклеенные.
Грызноклык задрожал, забился в конвульсиях...
И тут все воины Моргшвина, до неузнаваемости запорошенные волшебными блестками, на глазах стали меняться!
ГЛАВА 14
Цветы. Цветы начали расти как грибы. Из омерзительно кривых лап воинов Моргшвина проклюнулись маргаритки и хризантемы. Головы превратились в фантастические кущи гвоздик, маков и незабудок. А единорог все кружил по двору на своем единоколесном велосипеде, проделывая заковыристые акробатические номера. Весь форт превратился в цветочные джунгли, и прежнее зловоние позорно удалилось, вытолкнутое за ворота нежным благоуханием.
Вместо рева труб и валторн в воздухе разнеслись звуки струнного квартета.
Братья-норхи затряслись в пляске святого Твиствитта. Тела их покрылись прыгучими огнями святого Эльма.
- Дчто... же... э... та... ко... е... де... ? - выдавил из себя Гробонос.
- О-о-о-хххх! - завопил Грызноклык, когда его дубленая, покрытая чирьями и шишками шкура стала вдруг младенчески гладкой и здоровый румянец залил его небритые впалые щеки.
Бивни, украшавшие пасти норхов, внезапно съежились. Дупла в гнилых зубах затянулись, пятна кариеса испарились, и норхи навеки забыли, что такое зубная боль.
Монстры стали красавцами!
Тут к ним подкатил единорог.
- Радость и свет, - произнес белоснежный зверь. - Доброта и милосердие. Солнце и счастье.