– А скажи мне, сын Горбуна, – Бешеный никак не мог вспомнить имя отпрыска своего старого знакомого. – Зачем ты нарушил Устав?
– Что?! Ничего я не нарушал!
– Вот как?
– Ваш новый Устав – отстой! Полная фигня! С сотворения мира в эту ночь мы можем делать все, что пожелаем, никто нам не указ!
– Виктор, ей было десять, – Демон, оказывается, помнил, как его зовут, выступив вперед. – Ты убил ребенка!
– И что? – казалось, он действительно не понимает, из-за чего к нему прицепились. – Они ж плодятся, как кролики! Вы же жрете кролей, и не паритесь!
– Ублюдок!
– Иди нахер! Развяжите меня, или вам капец!
– Брат, дай я, – процедил Демьян, хватая вконец оборзевшего придурка за горло.
Тот захрипел, задергался, но цепи держали крепко.
– Давай, – обронил Бешеный равнодушно, покидая подвал. – Можешь не торопиться.
Сзади раздались крики боли и ужаса. К счастью, о звукоизоляции они давно позаботились. Чтобы не тревожить добрых соседей.
Глава 5. Званый ужин
Марта
Мужчина смотрел на меня, чуть прищурившись, будто изучал противника. По сути, так оно и есть. Венедиктов, тот, кому я помешала провести крупную, но незаконную сделку по выкупу муниципальной собственности, знал, кто перед ним, и питать особой любви ко мне ему нечего.
Я не удержалась и очаровательно улыбнулась в ответ. Пусть не думает, что я боюсь его. Во-первых, на званом ужине в честь какого-то там чувака, прилетевшего с благотворительностью из Штатов, меня убивать не будут… Дурной тон, знаете ли. А, во-вторых, эта бизнес-акула должна прекрасно понимать: он будет первым, на кого подумают, если со мной что-нибудь случится. И доказательства при необходимости появятся. Я тоже не беззубая. И у меня тоже есть друзья и, о, ужас, сильные покровители. Вернее, один-единственный, зато какой!
Гриша подошел со спины, приобнял за талию и прошептал в ухо:
– Строишь глазки? Как нехорошо! На сегодня ты – моя дама.
– Туманов, не смеши.
– Что, рвет и мечет?
– А то!
– Туда ему и дорога.
Мы чокнулись бокалами из черного стекла и пригубили шампанского. Григорий – мой старый друг и по совместительству сотрудник одного из крутейших госорганов, кому выпала сомнительная честь прикрывать мою жопку и другие части тела. Один из немногих, кто, как и я, не спился после двадцати, выпустившись из детдома, а сделал все, чтобы начать достойную жизнь. У него это получилось даже удачнее. Впрочем, жаловаться на судьбу грех, особенно сейчас. Я уверена, что лучшие годы еще впереди. Даже в мои тридцать.
– Он идет сюда, – предупредил Гриша, глядя мне за спину.
– Здороваться будет или сразу угрожать? – спросила тихо, но чуть не вздрогнула, услышав сзади приглушенное:
– Не решил еще. А как вам больше нравится?
Венедиктов собственной персоной. Что ж, хочет поиграть – я никогда не пасую!
– О, я предоставлю этот выбор вам! Кстати, все хотела спросить, как в мэрии отреагировали на скандал с землей? Насколько я слышала, иск уже в суде?
Мои слова были ему неприятны, и я удовлетворенно кивнула. Выкупая большой участок в черте города для пока неизвестных мне целей, он упустил тот факт, что там стоит здание некоммерческого интерната. Его жители – шестьдесят восемь пожилых людей, большинство из которых – инвалиды, идти им попросту некуда. Но кого из чинуш волнуют такие мелочи?
– Григорий Константинович, ваша спутница всегда такая язва? – выдавив вежливую улыбку, которая ни разу не скрывала истинное отношение, поинтересовался уязвленный олигарх.
Друг снисходительно покачал головой.
– Осторожнее с эпитетами, Лев Борисович.
– Даже так? Тогда, получается, нужно еще разобраться, кто кому угрожает на самом деле!
– А мне казалось, вы должны были заметить, что пустая болтовня – это не про меня? – хлопнув пару раз глазками, произнесла я. – Запросы, репортажи, скрытые камеры, диктофонные записи, – красноречиво опустила взгляд на клатч. – В общем, все, что угодно. Но не угрозы, нет.
Лицо оппонента начало медленно краснеть. Лишь бы удар не хватил прямо здесь, не хочется быть виновницей смерти даже такого человека.
– Пойдем, детка, я устал и хочу поесть нормально, – прошептал Туманов. – Или ты еще поразвлекаешься?
– О, нет, мне хватит. Идем.
– Прошу прощения, нам пора. Всего доброго, – Туманов кивнул Венедиктову, все еще не нашедшему, что ответить, и увлек меня к выходу. – Ты злая, Марта.
– С чего бы?
– Глянь, у него сейчас инфаркт случится.