В животной ипостаси было легче: только свобода, лёгкость, стремительность. Акорн выследил предателя и помог его схватить.
Предатель был схвачен, и, почти не сопротивляясь, рассказал много интересного. Гельвет, похоже, решил вести грязную игру. Акорну нужно было возвращаться как можно скорее. Поэтому, предупредив только свой личный отряд, состоящий из самых надёжных товарищей, он перекинулся и полетел. Но не успел он далеко отлететь от столицы, как из кроны высокого дерева в Акорна полетела стрела. А потом ещё одна, и ещё. Он увернулся и сменил направление, уходя от удара.
“То-то слишком легко предатель всё рассказал. Это и было ловушкой”, — эта мысль не помогла Акорну избежать магической стрелы.
Глава 9. Помощь ещё аукнется
Всю ночь я промучилась, то засыпая, то просыпаясь от шорохов или холода. Никуда идти не рискнула, наспех натаскала веток и травы под тот же куст и легла там. На рассвете решила двигаться дальше.
Направилась обратно, к дороге. Когда убегала, то не очень-то обращала внимание на окружающий лес, не наметила ориентиры. Пришлось полагаться на чувство направления. Оно всегда у меня работало, но сейчас усилилось, как будто толстый невидимый канат был натянут между мной и тем местом, куда мне надо. Подумалось даже, что это похоже на волшебство, но у Люмины в памяти не было такого вида магии.
Мне было уже не важно, попадусь ли я кому-то или нет. Очень хотелось оказаться в тепле. По пути набрала шиповника, он оказался сухим и ворсистым. Плевалась, но ела.
Но вот когда по ощущениям уже должна была быть видна дорога, я её не увидела. Прошла буквально шагов пять, и чувство направления пропало, как будто я пришла. С удивлением я оглядела ничем не примечательный лес. Ни дороги, ни деревеньки какой-нибудь. Даже ручья или ягод нет. Не хотелось верить, что моя интуиция подвела, но выбора не было: очевидно, я заблудилась.
Села на корточки и тихо заплакала. И что теперь делать? Это пока мне не встречались звери, но если я продолжу идти, то рано или поздно забреду в чащу, и…
Нет, сдаваться рано. Пришла мысль, что можно залезть на дерево и тогда я, возможно, смогу разглядеть дорогу. Я резко встала и тут заметила шорох в кустах. Ветки шевельнулись, а я вздрогнула от испуга. Но это оказалась всего лишь птица. Большая, похожая на орла, или на ту, что атаковала медведя. Она жалась к кусту, стараясь скрыться под его ветками. Странно, что не улетала. У неё там гнездо?
Взгляд нашёл алое пятно на траве рядом с птицей, чуть дальше ещё одно, а затем наткнулся на лежащую неподалёку сломанную стрелу. Наконечник был в чём-то красном, а само древко выкрашено в чёрный. В груди сразу обрадовался тяжёлый камень. Интуиция говорила, что эту стрелу даже трогать нельзя. Только вот стоит ли мне верить своей интуиции?
Теперь было ясно: бедная птица не улетает, потому что ранена. Сердце защемило от жалости и сочувствия. Она в таком же положении, как и я: никто не поможет, из этого леса одной не выбраться, и только чудом не встретился на пути хищник. Птица не сводила с меня глаз и казалась очень недовольной и напряжённой.
— Не бойся, я не причиню тебе вреда, — как можно ласковей сказала я.
Она отвернулась. Интересная реакция, как будто обиделась на что-то. Но вряд ли птицы умеют обижаться. Я подошла ближе, присела рядом, ведомая желанием как-то помочь. Пусть хоть одной из нас с этим повезёт. Она не испугалась и не попыталась уйти или клюнуть. Но головы не повернула.
Ведомая импульсом, я протянула руку к птице и осторожно погладила крыло. Коричневые перья на ощупь были мягкие и приятные.Видя, что птица не против, я осмелела и погладила её по спине, где перья были меньше, но такие же мягкие. А если я чуть-чуть зарывала в них пальцы, чувствовалось тепло. Меня поразило, насколько горячее это тельце внутри. Это было удивительно, ведь раненые животные не должны так доверять человеку. Я замерла с занесённой над спинкой рукой и задумалась. Может, это не простая птица, а волшебная?
Птица тем временем сама коснулась головой моей руки. Поняв намёк, я снова погладила и почувствовала что-то еле уловимое за её крылом. Как будто что-то было неправильно, не на своём месте. Очень захотелось это убрать. Только я осторожно, следя за реакцией животного, переместила руку под крыло, как по телу к руке пробежал будто бы слабый заряд тока. У ладони мелькнул солнечный зайчик, она стала горячей. Птица довольно уркнула и зажмурилась. Затем выпрямилась, взмахнула сильными крыльями, подняв в воздух лежащие рядом листья. Я с сожалением подумала, что всё, она улетит, оставив меня одну, но птица не взлетела, а просто размяла большие крылья. И я догадалась, что только что произошло.
Мне поддаётся магия Люмины!
Класс! Воодушевившись, я решила вылечить всё, что найду. Все царапины от веток на своём теле, синяки, всё! Я поднесла руку к коленке, которую содрала, когда неловко упала по пути, сосредоточилась. Ничего не произошло. Я досадливо цыкнула, постаралась вспомнить те ощущения и вызвать такие же. Опять ничего.
— Почему не получается? — расстроено произнесла я.
Птица с интересом наблюдала за моими потугами, наклонила голову набок. Я пробовала снова и снова, и каждый новый провал всё сильнее раздражал и расстраивал. А ведь я собиралась зарабатывать на жизнь целительством!
Я порылась в памяти Люмины, но не нашла ответа. Той всегда легко давалось исцеление, особенно таких маленьких ран. Интуитивно. У меня почему-то больше не получалось вообще. Если бы не птица, я бы подумала, что не могу пользоваться магией. Или мне лишь показалось? Я внимательно, пытливо взглянула на птицу. Она сделала шаг назад, что-то заподозрив.
Но я лишь осторожно взяла её, положила на колени и, уговаривая не дёргаться, осмотрела то место, которое должна была “лечить”. Да, на перьях были видны подтёки крови, в одной точке особенно сильно (представляю, как ей было больно), но раны не было. Не показалось.
Но почему ничего не вышло потом? Нет, сдаваться рано, надо попробовать ещё раз. Возможно, позже.
— Прости, маленькая. Больше не буду тебя тревожить. Лети, — сказала я птице.
Но та не только не ушла, но и уместилась удобнее, пригревшись у меня на коленях, как кошка. В теле разлилось приятное тепло, мне на мгновение даже захотелось остаться сидеть вот так, вдвоём. Что-то было в этой птице, что притягивало моё внимание и заставляло симпатизировать ей. Но позволить себе расслабиться я пока не могла. Я осторожно взяла птицу и нехотя положила на землю. Немного жаль, но пора прощаться, подруга.
— Ты уже здорова. Улетай, — растолковала я, как будто животное могло понять.
Но птица одарила меня таким взглядом, как будто это она считала меня неразумной, а не наоборот. Действительно, с ума уже схожу, говорю птице, что ей делать. Решив не обращать на это внимания, я встала и огляделась. Чувство направления так и не вернулось.
— И в какой же стороне дорога? — пробормотала я.
— Квэк, — был ответ.
Птица вспорхнула и переместилась немного вперёд. Потом посмотрела на меня. Как будто…
— Ты знаешь? — мне не верилось, что я говорю это всерьёз и всерьёз надеюсь на то, что животное может вывести меня к дороге.
Вместо ответа она взлетела, сделала маленький полукруг, лавируя между деревьями, и села мне на плечо.
— Класс, — поделилась я радостью, на что птица непонимающе наклонила голову вбок. — Тогда пошли вместе.
Я решила следовать подсказке, раз моя интуиция меня подвела. Животное явно непростое, волшебное. Или очень хорошо дрессированное, но тогда оно выведет меня к хозяину.
Я сделала лишь пару шагов, и голова резко закружилась. Я чуть не споткнулась, но собралась, сфокусировала взгляд и направилась туда, куда показывала мне птица. Как в сказке.
Воспоминание, что я не в сказке, а в легенде, и конец у неё далеко не счастливый, испортило настроение. Я упрямо продолжала идти, но головокружение не прошло и даже начало усиливаться.