Лили
Я оттягивала этот разговор настолько, насколько только могла. Моя душа только перестала ныть и мне совершенно не хочется заново ковырять свежезажившую рану. Я изменилась. Я выросла над собой за этот период. И больше не хочу страдать. Ведь я имею на это право? Правда?
Но Паоло не успокаивался. Его будто бы кто-то подменили Сиэтле, а нам отправили нам обратно никому не известную копию. Когда брат вернулся я чувствовала, что что-то не так. Я видела, как его прёт. Это глубокие вздохи. Тяжелые взгляды. Он будто хочет что-то сказать и не может. Он не понимает. Не понимает, что мне больше не нужны его слова. Все прошло. Перегорело. Во мне что-то перегорело. Осталось сплошное выжженное поле. Пустота.
Я знаю, насколько тяжело жить с недосказанностью. И только поэтому я даю ему возможность облегчить свою совесть. Или что там у него. Не сопротивляясь, я сажусь в его автомобиль и не возражая еду с ним в наш бар. Я заранее знаю, что ему ответить на его душевные излияния. У меня в голове давно готов этот текст.
Бар Infernum — это одно из любимых детищ семьи Луккезе. Когда отчим легализировал свой бизнес, это заведение было одним из первых. Я никогда здесь раньше не была.
Мы останавливаемся рядом с баром. Паоло открывает дверь и подает мне руку, помогая выйти из авто. Закрывает машину, и мы идем ко входу. Брат достает из кармана ключ и вставляет в замочную скважину: — Не понял?! — Он толкает дверь, и она поддается отъезжая в сторону. — Здесь открыто. Странно.
Заходим внутрь и… Сука! Не привыкну к этому никогда. Кровь… Много крови… Марио, рядом с которым стоят его опричники. Поворачиваю голову и внос ударяет металлический запах крови. Хочется закрыть рукой нос. Я набираю побольше воздуха и стараюсь задержать дыхание. Морщусь. Спокойно. Главное сохранять спокойствия в такие моменты. При этом внутри я бьюсь в тихой истерике. Я не слышала диалог между Паоло и его отцом. Я стараюсь не смотреть на трупы. Мой взгляд привлекает фигура справа.
— Ее зачем притащил? — Отчим практически переходит на крик.
— Лилиан напросилась ехать со мной, — Серьёзно? Он сейчас на меня съезжает? Я, конечно, понимаю, что он боится Марио. И я его боюсь. Что греха таить, мы все боимся его гнева. Но вешать всех собак на меня, увольте. — Ей дома скучно было. И я решил, что ничего страшного не случиться, если она развеется немного. Да? — Паоло поворачивает голову и смотрит в мою сторону.
— Э-э-м… — я сдаюсь. Мне нечего сказать и поэтому приходиться подтвердить слова Паоло. — Папа, пожалуйста, не ругайся на нас за это, — пытаюсь смягчить этого головореза и снова перестаю слушать, о чем они продолжают говорить, потому как снова переключаюсь на этот странный объект, лежащий на полу. Я подхожу к нему. Это молодой мужчина. Судя по запаху, который от него исходил, он изрядно пьян. Он завернулся в пальто. Повернулся на бок и громко захрапел.
— А с ним что? — Произношу в голос. Блин, он что, спит? Как он может здесь спать? И вообще, кто это? Марио что-то отвечает. Но я его не слушаю. Слышу только как по залу раскатывается коллективный смех. Не отрывая своего взгляда, без малейшего стыда, я присаживаюсь на корточки и рассматриваю спящего незнакомца. У него странные татуировки на руках. Черепа и их много, они как будто опускаются вниз к пальцам. Жутковато… как с картины «Апофеоз войны». Интересно что они значат? Пальцами, осторожно убираю в сторону волосы с его лба. Вижу ссадины на лице. Мне почему-то становиться его даже жаль. Он так мило спит, укутавшись в своё пальто и склонив голову на бок. Если бы только, не запах алкоголя…
— Лили, поехали, — Паоло берет меня за локоть., поднимает и мягко подталкивал к выходу. Я послушно шагаю и пока мы не выходим из зала, все время оборачиваюсь и смотрю на громко сопящего человека.
7
Люцифер
Я просыпаюсь в какой-то белой комнате. Здесь слишком светло. Главное, чтобы это была не лечебница для душевно больных. Ненавижу белый цвет. Я с трудом раскрываю глаза. Вчерашний алкоголь отзывается тремором в моем теле. Нужно срочно что-нибудь снова выпить. Но ебать, где я? Спускаю ноги с кровати. Осматриваюсь. Ага. Есть уборная. Уже легче. Захожу туда. Передо мной висит зеркало. Какое-то незнакомое чмо смотрит на меня оттуда. Только татуировки и шрамы на нем мои. Все остальное мне не знакомо. Но реально, где это я? Этот вопрос не даёт мне покоя пока я моюсь. Затем, когда чищу зубы.
Успеваю завернуть вокруг бедер полотенце, в тот момент, когда раздается настойчивый стук в дверь. Ни хрена себе, в богадельне ещё и стучат. Вот это нынче сервис. Снова стук. Я молчу. Кому надо тот сам войдёт. Жду. Спустя несколько секунд дверь все же тихонько открывается и в неё заходит женщина лет сорока. Она одета в строгое черное платье и белый фартук.