Шари встретила его в прихожей и всплеснула руками:
– Лафи, где ж ты так! …
– Где-где… с клиентом посидели… в «Орхидее» … договорились о заказе… ну, и отметили…
– А на коммуникатор сообщение передать? Я волновалась…
– Некогда было.
– Ты голодный? А то я имам баялды[5] приготовила…
– Нет, я поел, мне бы помыться и спать. Завтра тяжелый день.
Шари помогла ему дойти до ванны и раздеться. В теплой воде с розовым маслом Латиф так расслабился, что чуть не уснул, но был вовремя поднят, закутан в махровый халат и препровожден в спальню. И нет бы проявить понимание и дать усталому мужчине спокойно отдохнуть, так вместо этого она начала зудеть, что заканчивается последний летний месяц, и что они уже три года никуда не ездили отдыхать, и может быть хоть сейчас все-таки выберутся на озеро Ясины на несколько дней… И тут Латиф допустил ошибку, рявкнув «нет», и объяснив это нехваткой денег. Не иначе как с устатку забыл с кем разговаривает.
– Подожди, Лафи, как нет? – изумилась Шари. – У нашей мастерской с доходами все нормально, мы даже круиз из Азании до Хавани первым классом можем себе позволить! Не то что несколько дней на озере…
И тут и без того умотанного Латифа переклинило:
– Какой я тебе Лафи? Что за собачья кличка? Сколько раз нужно напоминать, что меня зовут Латиф!
– Но, Ла…
– Латиф!
– Хорошо-хорошо, Латиф, но у нас же есть деньги на короткую поездку, давай, наконец, отдохнем вдвоем, как собирались…
– Ты что-то перепутала. Это у меня есть деньги и на короткую поездку, и на круиз, только при чем тут ты?
– Но мы же их заработали в нашей мастерской… я заработала!
– Это моя мастерская. «КарЛат» оформлена на меня, прибыль принадлежит мне, твоих денег в кассе нет.
– Как нет?! Я же наравне…
– А вот так. Это мой дом, моя мастерская и мое имущество.
– А… я?
– А ты, если хорошо подумать, здесь никто и звать никак. Я тебя, вообще, может, из жалости столько лет терплю, не выгоняю на панель. Хотя, вряд ли и там кто-то на тебя польстится…
Утро выдалось пасмурным и похмельным. Проснувшийся ближе к полудню сайеди Картвель огляделся и не обнаружив признаков жизни, затрезвонил в колокольчик. Явившаяся на звонок приходящая прислуга Сагадат понятливо кивнула на хозяйское нечленораздельное «проснуть…» и уже через несколько минут принесла поднос с холодным свежевыжатым соком и кувшином с горячим кофе. Отхлебывая попеременно то ледяной, то огненный напиток Латиф понемногу приходил в себя, а давящая на виски боль постепенно отступала. Мысли с каждым глотком становились более связными, даря ощущение, что накануне он где-то крепко накосячил. А где? Или в чем? Ах, да, Шари. Что-то он ей там вчера наговорил…
– Сага, где Шари?
– Шаиры-ханым нет дома.
А, ну, значит, в мастерскую пошла. И правильно, заказ Абдул-Кадыра Дерваля на шкатулку с секретом должен быть готов к завтрашнему дню. Подумаешь, напомнил ей ее место. Не помрет от порции правды, вот уже вместо того, чтоб обидки пережевывать послушно работать побежала. Купит он ей, так и быть, какую-нибудь недорогую безделушку на развале в Нижнем городе, так еще и благодарна будет. Хватит засиживаться, ему самому пора собираться на заседание в Торговую палату. Как же надоело выслушивать очередные словесные переливания старых маразматиков из пустого в порожнее…
А на выходе из Торговой палаты ему навстречу удачно попалась художница Зульфия Варнель. Латиф аж облизнулся, вспомнив их случайный прошлогодний уикэнд в Мадрине. Тогда они слишком рьяно во время маскарада налегали на молодое розовое, и в результате утром проснулись в его апартаментах в гостинице. Она тогда сначала смущалась, но была, помнится, вполне довольна… И вообще запомнилась как достаточно раскрепощенная и умелая особа… Кстати, а не устроить ли ему повторение прошлогодней истории? Проплаченные девушки из «Райского уголка» – это, конечно, хорошо, но иметь дело не с продажной любовью – всяко приятнее. Приглашенная на обед в «Орхидею» бикеш[6] Зульфия вполне благосклонно выслушала цветистые комплименты сайеди Картвеля ее внешности, рассказы о том, как он тосковал без нее, и сраженная его пламенным напором согласилась на полное безумство – немедленно выехать на побережье для продолжения их знакомства.
5
Имам баялды – одно из известных блюд восточной кухни. Готовится это блюдо из свежих баклажанов, томатов, лука и зелени и обладает таким необыкновенным вкусом, от которого «имам упал в обморок». Это дословный перевод названия блюда.
6
Система обращений к женщине: бикеш – барышня. В некоторых случаях – обращение к девушке с оттенком высокой почтительности. Татежан – уважительное обращение к женщине старшей по возрасту. Ханым (сударыня, госпожа) – употребляется при уважительном, почтительном обращении к женщине. Если вы с ней ровесники, допустимо обращение по имени. Ханым эфенди – «уважаемая госпожа».