— Чем обязан в столь поздний час? — хитрая улыбка коснулась его губ, обозначая саму суть его гнилой души. И эта мразь угрожала моей ксани? — А я тебя помню. Ты из стражей, приставленных к фаворитке принца. Как она, кстати? Очень шустрая девочка. Видел ее не так давно, кажется, ей нездоровилось. Все ли в порядке?
— Впечатляющая забота, — вырвалось, вопреки тому, что я не собирался вступать в беседу. — Только видел, или поспособствовал?
Спустя паузу дракон хмыкнул. Опустил голову, чтобы в следующее мгновение тихо засмеяться.
— Она все-таки призналась, да? — прошелся языком по линии острых зубов, что в темноте показалось хищным. — И за репутацию не побоялась? Впечатля-яет. Это безрассудство или смелость?
Рендел отвернулся, глянув в сторону. Сделав всего пару шагов, он наклонился к сумке, за которой лежал длинный, примечательный меч, ножны которого отметились искусной гравировкой. Последние он сбросил, тряхнув оружие за рукоять. Небрежное движение, призванное убедить меня в его расслабленности.
— Полагаю, тебя отправили призвать меня к ответу? — наклонил он голову набок, с вызовом рассматривая меня. — Принц наказал привести меня живым или разобраться на месте? Увы, должен огорчить: сдаваться не в моих планах.
Тяжело вздохнул, опустив лицо чуть вниз.
Принц. Тихий смех вырвался из моей груди, вызывая недоумение на лице лорда. Принц, говоришь.
Прижав пальцы к маске, разрушил связывающую ее с моим лицом магию, позволяя разоблачить маскировку и явить пред ошарашенные очи дракона свой истинный облик:
— Дроу? Какого ляда?! — это выражение лица стоило запомнить. Не мудрено, ведь дроу никому не служат, не считая добровольного наемничества или обязанностей, наложенных клятвой служения. И то, клятва обязывает защищать, но не прислуживать. — Почему под личиной дракона в стражниках скрывается темный эльф?
— Тебя это заботит в сложившейся ситуации? — очередь недобро улыбаться на этот раз пришла моя.
В руках материализовались привычные парные мечи, по которым, стоит признаться, тоскую не первую неделю. Меч Эсфира отличное оружие, но мое ему ничем не уступает.
В глазах дракона шальной мыслью промелькнула догадка:
— Ты хранитель? — а чуть позже его распахнутые глаза доказали искренность эмоций: — Девчонки?! Да этого быть не может!.. Или, погоди, ты служишь принцу, так? Не унижает подчищать проблемы его пассий? Слышал, у воинов твоей расы выразительная гордость, так что заставило взяться за выполнение этого задания?
— Ты хоть иногда затыкаешься?
Дракон замер, надменно окинув меня взглядом, но замолчал.
Схватка произошла, как по команде. Звон встретившегося оружия стал единственным звуком, воцарившимся на небольшом участке хитро построенного лабиринта. С каждым ударом, с каждой атакой, магия внутри меня разъяренно рычала, реагируя на образы в моей голове.
Я не лгал Ае, когда говорил, будто представлял, как эта тварь могла надругаться над ней. Сейчас я не мог противиться образам, что завладели разумом, подкидывая все более четкие картины, заставляя ярость во мне возрастать, жажду крови выбиваться из-под контроля.
Мне хотелось разодрать его в клочья. Вырвать его сердце голыми руками. Воткнуть лезвие меча под челюсть и с наслаждением провернуть. Много чего мне хотелось сделать, и лишь что-то одно было необходимо выбрать. Мог бы — оживлял и убивал снова.
Дракон оказался отличным фехтовальщиком, однако я видел, как в его глазах пробуждалась драконья сущность, выдавая смятение своей человеческой половины, ее неуверенность в победе. Вряд ли он рассчитывал когда-либо схватиться с дроусским воином, не прибегая к своей природной магии, я ему эту возможность предоставил.
Позволить дракону обратиться и созвать сюда толпу солдат, стопроцентно упуская возможность убить его собственными руками, или задавить призыв ящерицы на корню? Выбор очевиден.
Лихорадочный блеск его взволнованных глаз, смежающий себе путь к благополучному отступлению, особенно ярко блеснул в момент, когда понял, что этот мой удар ему не отбить. Лезвие стремительно приближалось, грозясь обрушиться ему на голову, когда я придал ему ускорения с разворота.
Каково было его секундное недоумение, когда в последний момент я затормозил решающий удар, отбросив свои мечи в стороны. Не дав ему времени опомниться, совершил выпад рукой, сжимающий пальцами что-то невидимое — и неведомая дракону сила относит его к стене, впечатывает и поднимает вверх, удушая, заставляя лорда краснеть то ли от недостатка кислорода, то ли от непонятного прилива крови к голове…
Понимание и неверие отражается в его искаженном страданием лице. Магия крови в истинном своем величии.
— Как… такое… — царапая каменную стену под растениями пятками, пытаясь освободиться от невидимых пут, хрипит ящер, не в силах отвести взгляда от моей руки, в которой хлипким пульсаром заложена его жизнь. Ему наверняка невероятно больно.
— Возможно? — милостиво подсказал ему я, отнюдь не с добрым умыслом ослабляя давление, позволяя ему сказать то, что, по глазам вижу, желает.
— Ты же мог открыто принести мне обвинение, почему пришел ночью? — не без труда произнес он, съезжая по стене, все так же придавленный магией, пока я неспешно приближаюсь.
— Потому что это личное. Ты посягнул на то, что принадлежит мне, — прошипел ему в лицо, сверкая налившимися яростью глазами.
Опаска за собственную жизнь разбавилась непониманием. «Ты разве не из-за девчонки явился?» — читалось в его закатывающихся глазах. Забыв о контроле, я вновь сдавил его тело, едва сдерживаясь, чтобы не закончить начатое прямо сейчас и не вернуться к Ней под пологом ночи, пользуясь дежурством Ша-Энга.
— Я ведь даже избить тебя не могу, — впечатал кулак рядом с его головой, глядя себе под ноги. Может, придушить его сейчас? Разрубить его на мелкие кусочки? — Ты ведь не понял, во что вляпался, верно? — подняв глаза, недобро их прищурил. — Девушка моя.
Идея пришла в голову спонтанно, вопреки тому, что требовала магия и желание возмездия. Пытаясь взять чувства под контроль, убедил себя, что без магии не обойдусь, и идея слишком хороша для воплощения. Отходя спиной назад на пару шагов, призвал собственные мечи обратно в переносную руну на теле:
— А знаешь, мне тебя даже бить не придется, — «обрадовал» полудохлого лорда, столь уязвимого сейчас, не успевшего призвать свою драконью натуру на выручку. Поманил его пальцем, заставляя отлипнуть от стены, более не повелевая своим телом. — Ты оценишь.
Наконец, впервые использовав артефакт-невидимку, что кольцом обвивал мой палец, изначально призванный смешаться с варголами, незримо шествовал за своей марионеткой, послушно направляющейся к обрыву, находящемуся не сильно далеко от магического купола дворца. Желательно, чтобы к утру его уже нашли, поэтому не видел смысла уходить далеко.
Магия крови такая непредсказуемая. Являясь проявлением ничего иного, как самой что ни на есть магии, она повелевает тем, что организму не чуждо, а вполне естественно. Да и кто вообще догадается сканировать труп на следы давно утраченной специфической магии?
— Как оно, стоять вот так перед пропастью без возможности раскинуть крылья? — буднично поинтересовался, глядя вниз с обрыва, стоя рядом с часто дышащим драконом. Понял мою мысль, да? — А каково не владеть собственным телом?
Вскинув взор в небо, сложил руки за спиной. На душе разливалось чувство собственного удовлетворения и довольства. Магия предвкушающе пульсировала, готовая реагировать на мое повеление.
— Правду о вас говорят, — сквозь зубы прошипел Рендел, практически не моргая, но желая не видеть всего того, что с ним происходит. — Кровожадные бездушные твари.
— Это ты обо мне? — повернул голову к тому, кто в ночи со стороны казался одиноким силуэтом, стоящим на краю обрыва с развевающимися волосами. — А может ты и прав. Вы ведь способны перекидываться в полете, так ведь? Давай проверим, что будет, если ты сделать этого не сможешь?