Я долго пробивался сквозь ее броню. Помыслить не мог, что она защищает истерзанное сердце, раненное собственным отцом. Боги, было дело, я ведь даже ревновал… Реальность оказалась совершенно иной, как нежели я себе представлял. Он ее сломал. Кажется, я слышу треск в момент надлома хрупкой преданности и безоговорочной любви, когда думаю об этом.
В таверне, в день нашей разлуки, в момент моего признания в своих чувствах, я хорошо помню ее лицо. Я успел уловить ее взгляд, ее мимику за секунду до того, как для нас началось это нелегкое испытание.
Впервые услышав от меня прямое признание в любви, на ее лице я прочел эмоции, которые тогда не смог распознать, да и не до того стало.
Сейчас же, зная причину ее закрытости… Я увидел там неверие. Веру не до конца в то, что ее кто-то может искренне любить. Мужчина. Ужаленная отцом в самую душу, она не смогла сразу принять услышанное. Ее отец просто не показал, что она может быть любимой и нужной.
Я с лихвой верну ей всю любовь, которой она лишилась за всю свою прожитую жизнь. Я не намерен уступать ее.
— Значит, времени все меньше, — Рена нахмурилась, поднеся кружку из толстого стекла к губам. — Я нашла того, о ком ты говорил в нашу последнюю встречу. Торг уместен?
— Только для вида, — внимательно проследил за тенью снующей рядом подавальщицы, не позволяя услышать ей лишнего. — Дай ему, сколько потребует. Не тяни, иначе он найдет перекупщика.
Волчица кивнула, а передо мной поставили полную кружку эля, тихо зайдя со спины, вероятно, в надежде услышать хоть краешек разговора. В таки местах информация — тоже неплохой товар.
Наши глаза с Реной встретились, каждый понимающе замолк.
— Ну, и метель! — шум за спиной помог подавальщице ретироваться, а нам узнать о приближении еще одного заговорщика, такого же, как и мы.
На соседнюю лавку шумно приземлился «мохнатый» волк, стрясающий снег с меха плаща прямо на пол. Покончив с этим делом, он развернулся ко мне:
— У меня хорошие новости, — с улыбкой он перевел взгляд на Рену. — Я нашел то, что нам поможет.
86. Выбивая очами искр столп
Задумчиво листала страницы книги зелий, все утро обдумывая вчерашнее занятие с Герой. Несмотря на внешнюю сосредоточенность, я не уверена, что его мысли в тот момент были вместе со мной. Он, как всегда, внешне спокоен и бесстрастен, но что скрывается внутри?
Понимаю, насколько нехорошая ситуация, в которую мы влипли. И я честно признаюсь, боюсь, что это может испортить отношения между нами. Ведь как прекрасен этот хрупкий мир и взаимопонимание, когда дракону не нужно меня ни к чему принуждать, а мне отбиваться. Как уютно нам в обществе друг друга, пока обстоятельства не мешают и не заставляют поступать против желания.
Вытянув вперед ладонь, кисть руки опустила на колени. Гера сказал чувствовать нашу внутреннюю связь — она источник моей силы. Внешне ничего не происходит, но кожей я чувствую, что воздух вокруг руки ощутимо похолодел.
Я вполне могу замораживать предметы руками. Только почему именно эта магия мне дается легче? Гера ведь превосходно владеет всеми, а меня угораздило же стать индикатором его силы. «Хм-м, ледяная эрлина, чья бы она могла быть?» — так и вижу риторический вопрос, отображающийся в глазах придворных, если бы они знали о наличии у меня магии дракона.
Раньше я удивлялась, почему повышение температур мне не давалось. Саверий предполагал, что из-за того, что я сознательно отталкивала своего истинного. Мол, если пойду ему на уступки и впущу в свое сердце, магия быстрее «приживется» во мне и будет слушаться также как и его самого.
Я привязалась к Гере. Не так, конечно, как от меня ожидали, но я считаю, что это тоже очень серьезный шаг. Этот мужчина стал мне братом, ближе, чем брат кровный. И магия действительно стала в моих руках более покорной.
Об этом я и упомянула вечером, когда в который раз растапливала очередную сосульку (сосулищу — Гера меня не щадил, зная мои слабые места), которую принц изваял благодаря влаге из земли. Черт, мне до его скилла слишком далеко…
— Разве то, что мы истинные, не гарант того, что мы в любом бы случае нашли общий язык? — уточнила, чувствуя легкое раздражение, так как при растапливании льда уставала быстрее, нежели когда создавала его. — Почему нельзя сразу все уметь? Со снегом, вон, получается.
Принц усмехнулся, ответив, что я тоже озадачила окружающих не меньше, начав не с простейшего, а его альтернативы.
Как же мне спрятать теперь свою силу? Не пользоваться ею — бессмысленно. Что так, что эдак, не она транслирует мою ауру, хоть и является дополнительным маяком. Вот уж действительно «жучок» нового поколения.