Никогда я не смогу подвести ее глубокое доверие. Беззащитная, хрупкая и женственная, она доверила мне всю себя. Страсть бьет в голову, когда любимая женщина отдает тебе свое тело, но когда она доверяет душу… можно только отплатить ей своею в ответ.
Для самого долгое время было загадкой, как долго я смог находиться ночами рядом с ней, не сорвавшись ни разу, не перейдя границу, откровенно желая ее. Долгие месяцы подвергал себя пыткам, но как же они были сладки.
Ответ оказался прост. Даже во сне она подсознательно прижималась ко мне своей самой уязвимой стороной — спиной, позволяя мне защищать ее тыл. Я не мог нарушить этого доверия, не мог лишить себя права называться ее защитником. А значит, возможности называть себя ее мужчиной. Она должна знать, что со мной она в безопасности.
Девочка, что искренне улыбалась мне всякий раз, когда я находил повод прийти к ней в храм, украла мое сердце. Уже тогда, когда слова любви могли испугать ее, не мог на нее насмотреться, порой украдкой наблюдая, как она усиленно учится, сидя над книгами Алазара в оранжерее. Мог часами безотрывно следить за каждым ее движением, когда она ухаживала за растениями, шутливо отгоняя шаловливых маленьких айманов, считая, что я, скорее всего, уснул, забравшись под своды крыши.
Я хочу, чтобы я был центром ее мира, как и она для меня.
Тогда я не позволял себе мыслить, что воплощу мечты в реальность и сделаю ее своей, но я позволял себе мечтать. Признаваясь ей в чувствах только на темноэльфийском, находил себе отдушину в том, что эти слова все-таки были произнесены. Mo are, Aya, я безумно люблю тебя.
За всю свою долгую жизнь представить себе не мог, что кого-то так сильно полюблю.
— Эсфир.
Голос Саида не стал неожиданностью. Возвращаясь на пост, моя сигналка предупредила о скором прибытий оставшихся стражей. Только наличие Ша-Энга оказалось внезапным.
— Через полчаса всеобщее собрание, пришли вести с гарнизонов, — изумрудный дракон поднял голову, сказанное лидером стало новостью и для него. — Перед ликами командиров можно, наконец, снять маски стражей.
Что? Секундное замешательство мгновенно пронзило мыслью: необходимость снять маску на собрании совершенно не радует. Наверняка там найдутся те, кто хорошо знают Эсфира в лицо, чем не могу стопроцентно похвастаться я. Как бы я не запоминал внешность дракона, все равно могут быть неточности.
— Ша-Энг останется у покоев принцессы на время, пока мы будем находиться в малом амфитеатре. Идем.
92. Время перемен
— Ша-Энг останется у покоев принцессы на время, пока мы будем находиться в малом амфитеатре. Идем.
Саид развернулся, считая мысль изложенной.
— Ну, наконец, — потянувшись, Рамиль снял маску, протерев лицо. — Я думал уже, срастусь с ней. Враги голову ломают, кто находится под масками безликих, страшатся и завидуют, а вот походили бы день в этом наморднике, зависти было бы меньше.
Понимающе усмехнувшись, главный варгол кивает нам на выход из коридора, жестом приказывая следовать за собой. Сжав кулак, быстро соображаю, как оставить себе возможность сохранить маску на лице, или же каким способом считать чью-либо память у тех, кто был близок с Эсфиром. Рискованно, но находиться без прикрытия еще более опасно.
Только хочу предупредить Саида о недолгой отлучке, выбрав все же второй вариант, как меня опережает Ша-Энг:
— Уступишь, приятель? — повернув голову на земляного дракона, первое время всматриваюсь в него. Это он мне? — Так хочется сегодня размяться. Ума не приложу, как Ая не воет, сидя в четырех стенах с выгулом на поводке.
— Аккуратнее со словами, Ша-Энг, — огненноволосый страж усмехнулся, дружески продемонстрировав опасный оскал. — Если принц посчитает, что ты на нее дурно влияешь, тебя от нее отлучат.
Стоит признать, Рамиль прав. Стража в присутствии Аи ведет себя более раскрепощенно, чем могла бы. При другой принцессе они должны были стать безмолвными смертоносными тенями, а не тенями болтливыми.
– Не думаю, что мне это грозит, — судя по реакции дракона, и правда так не думает. — Принц знает, что со мной Ая под защитой.
Рамиль расхохотался:
— Это точно! Вспомнить хотя бы тех красоток в Зале Реликвий! Страж сцепился с дамами, кому скажи…
Я нахмурился, услышав упоминание о том, чего не знаю. На сердце потяжелело от мысли, что Ае могли здесь навредить или даже просто обидеть. Но как-то же земляной дракон с ней оказался. Последний, к слову, улыбаться перестал.
— Я не сделал ничего компрометирующего, а они, в свою очередь, поступили низко. Что толку быть дворянином, если ведешь себя, как рыночная торговка? — вновь посмотрев на меня, спросил еще раз, уже спокойно: — Так что, тебе принципиально там быть или посторожишь ее за меня?