— Фаль, нас могут увидеть, — попыталась чуть отодвинуть его от себя, но наткнулась не непоколебимую скалу. Рука мужчины легла на мою спину, медленно спускаясь вниз. — Сейчас не время, правда…
— Знаю, — вздохнул он, но руку все же отнял, не торопясь отходить и на шаг. — Все потом, уже скоро. Не могу дождаться, нежность моя.
Закрыв глаза, выровняла свое дрогнувшее дыхание. Почему-то сейчас так явно представила себе, как он трется о мои волосы щекой, что широкой улыбки не удалось сдержать.
Сегодня мы должны быть собраны, а после, он прав, все будет.
Надо же было самообладанию треснуть в этот момент. Темнота, царящая вокруг, яркий свет внизу, придающий обжигающую нотку риска, и она, соблазнительно пахнущая одним из настоев своей купальни, вперемешку с ее тонким едва различимым ароматом, из-за которого зубы сводит от желания.
Ладонью огладил тонкую талию, плавно перетекающую в округлые бедра, одно удовольствие которые сжимать во время любви. Маленькая и хрупкая, но такая искушающая, заставляющая представлять, как приподнимаю подол ее платья, чтобы бедрами крепче прижаться к ней и любить, любить и сгорать от любви к ней. Не позволять ни капли звуков проронить, заставить дрожать, вжимаясь и держась за эти перила, что черными змеями кажутся на фоне яркого света там, внизу.
Вместо этого, сглотнув, прижимаю ее к себе, ладонью перемещаясь на живот, сквозь ткань чувствуя ее тепло. Полезное все же заклинание отвода глаз, хоть это и лишняя перестраховка в данном случае.
Как же ее не касаться? Как же не мечтать снять с нее сейчас всю одежду? Взять себя в руки, обещая себе, что впереди у нас все это будет.
Солгу, если скажу, что перед предстоящим делом абсолютно спокоен. Внутри царит какое-то беспокойство, словно предчувствие. Я не могу понять его причину, но ссылаюсь на то, что волнуюсь о ней, как она выстоит это испытание?..Сможем ли мы действительно уйти?
— Люблю тебя, — шепчет, откликаясь на мою ласку. Ручки свои поверх моей положила, словно отпускать не желает, будто отнять до этого хотел.
— Слышал ли хоть раз от тебя эти слова Геррион? — демон знает, что заставило внутри проснуться чувство собственника — только моя, только мне принадлежать должна, только меня любить может.
Сказал и пожалел. Знаю же, что сердце у нее большое. Любит все, что движется. И меня, и его, и Ша-Энга, и Саида, и вон, того слугу…
— Ты же знаешь, что эта любовь другая, — чуть поворачивает ко мне свою голову, утверждая непоколебимо, но с едва заметной улыбкой, чуть сдерживаясь, чтобы не хихикнуть. — Фаля, ты что, меня к брату ревнуешь?
— К брату я тебя не ревную.
Повернув ко мне лицо, насколько это возможно, разулыбалась, глазами довольными сверкая:
— Врешь.
— Вру.
— А ты не ври, — счастливая на фоне моих душевных страданий, моя егоза отвернулась, при этом удобно откинувшись телом на меня. — Я развею все твои сомнения.
Знаю, любимая. Ты выбрала меня. Отказалась от жизни с нареченным, от жизни во дворце, чтобы быть со мной. Знаю, но дурацкое чувство ревности все равно просыпается во мне время от времени и ничего я с этим поделать не могу.
Только девочка замолкла разом, смеяться перестала. Руки сжались непроизвольно, а, может, специально. Голос тише стал, похолодел, отчего мне больше никогда не захотелось к этой теме возвращаться, лишь бы не видеть ее такой:
— То, что с тобой тогда сделали, я никому не простила, — все-таки не специально — вряд ли она чувствует, что впивается сейчас ногтями не только в свои пальцы, но и в мои. — Ненависть не выход, да и что толку от моих чувств, — с горечью она опустила голову, сжимаясь вся. — Только заново проживая тот момент, я хотела взаимности. Тебе больно — пусть больно будет и им… Если бы тебя убили, тогда…
— Хватит, Ай, — перебив, прижал ее к себе плотнее, жалея, что на лице маска, и я не могу припасть губами к ее волосам. — Все, девочка, забудь. Ты не такая, такие мысли тебя отравляют. Посмотри на меня… Мы вместе, любимая, не смотря ни на что. Отпусти это воспоминание, нежность моя. Разве по душе эльфенку, который муху не обидит, желать кому-то смерти?
Блеск в черных очах, что сейчас смотрели на меня, сверкая даже в темноте, заставлял мое сердце дрожать, сжиматься от гаммы чувств. Утирая ее глаза, чувствуя ее боль, сокрушался, что не могу сейчас ее поцеловать, хоть и хочу этого больше, чем дышать.
— Никогда меня не оставляй, ладно? — почти жалобно попросила она меня, а в глазах все больше собирается слез. Боги, зачем я вообще задал этот бессмысленный вопрос? — Обещай, что с тобой все будет хорошо.