На одной огромный пуфик размером с кровать, цвета чуть светлее, чем шторы у входа в спальню. Находится он прямо в центре комнаты, на нем же я и очнулась в первый раз, ошибочно предположив, что это кровать и была. На нем валяется несколько разноцветных, расшитых золотом подушек и один тонкий плед.
На другой — круглый стол и стулья из белого дерева, в тон трельяжа. Сейчас он пуст, обычно на нем служанка оставляет всякие вкусности, а потом безмолвно уходит. Стульев, правда, больше, чем один — три. Наверное, обычно за ним следует принимать гостей.
Потолок тоже очень интересный. Он не белый, и не цвета стен. Многоступенчатыми ярусами он изображает сложную фигуру, которую трудно описать словами. Ощущение, будто все выступы и вырезы — исключительно ручная работа, вырезанная кропотливо и с любовью. Выкрашенный в теплый желтый с золотом цвет, он удивительно синхронизировался со всеми цветами в комнате, объединяя их и создавая что-то невероятное.
Собственно, вот такой мой будуар.
Почему я так детально его описываю? Да потому что я не знала, чем еще себя занять все эти несколько дней! Кажется, могу даже с закрытыми глазами нарисовать каждую загогулину в узорах на стенах.
Ждут, когда я стану Рапунцель и совершу попытку бегства через окно с помощью своих волос?
Когда дверь едва слышно отворилась, я даже не подумала оборачиваться, так и сидела на мягком ковре, опершись спиной об огромный пуфик-диван. Служанка скорее моя галлюцинация, чем существо, с которым можно поговорить.
— Как ты себя чувствуешь?
Я подскочила, как ошпаренная, во все глаза уставившись на своего визитера. О, это была не служанка. Ни в каком из своих мест он таковую не напоминал.
— Без привычки первое время может быть труднее дышать, но это пройдет, — принц не спешил углубляться в комнату, осторожно застыв у двери. Нас разделял необычный круглый предмет мебели, и я этому очень обрадовалась. — Замок стоит на возвышенности, зато какой воздух.
Серьезно? Ничего не значащая беседа? Мы сейчас об экологии говорим или об особенностях местного ландшафта?
Принц устало вздохнул, опуская свои нереальные темно-серые глаза. В другой ситуации я бы, может, даже обняла его, поддерживающе погладив по спине, но… я даже не понимаю причину, по которой мне эта мысль пришла в голову.
— Прости, что так задержался, — наконец выдал он, а я все еще не отмерла, во все глаза глядя на него. — О тебе прознали те, кто не должен был. Еще слишком рано. Нужно было позаботиться о твоей безопасности перед этим. Пришлось все время быть у них на виду.
— Так значит, — негромко, спокойно начала я. — Твое имя Геррион.
Не знаю, прозвучало это больше как вопрос или утверждение, но во вновь поднятых на меня глазах, я едва успела уловить удивление. Оно сразу же исчезло, показалась даже мягкость и некоторое облегчение. С чего бы это?
— Да, Ая, — бархатно отозвался дракон, обволакивая меня странным взором, полным… расположения? — Ты можешь называть меня так.
3. Знакомство
С полминуты мы смотрели друг на друга, нарушать тишину не возникало желания. Я путалась в его взгляде и не понимала его. Вообще, в первый день после пробуждения, мне хотелось броситься на Герриона с кулаками, сделать ему так же больно, как было больно Фалю, но потом… Потом я вспомнила его взгляд. Он, правда, вот так, как получилось, не хотел.
— Почему ты так смотришь на меня? — может, и хорошо, что несколько дней его не видела. Успела все осмыслить и взять себя в руки. Моя голова должна быть холодной, нельзя рубить с плеча.
— Я, наконец, вижу тебя вживую, — слегка улыбнувшись, признался он, а я такого ответа не ожидала. — Это намного приятнее, чем часами смотреть на проекцию.
Что-то внутри кольнуло, а неадекватные мурашки пробежались по спине в разминке. В смысле, смотреть часами?
Тут я вспомнила, что принц что-то говорил про избранную. Черт, это же ошибка, надо объяснить ему это. Столько всего наворотили, а причина тому — недоразумение.
— Послушай, Геррион… — начала я, прикладывая ладонь к лицу, потирая его и желая стряхнуть реальность. Сейчас злиться почему-то уже не получалось. — Зачем я тебе?
— Зачем небу земля? — уклончиво произнес он, не сводя с меня глаз. — Дню ночь? Чтобы быть единым целым, мы созданы друг для друга, Ая.
Вскинув взор, захотелось ответить ему что-нибудь резкое! Но не смогла. Потому что он, похоже, верил в то, что говорит, а у меня на лежачих рука не поднимается.
— Ты меня не знаешь, — попыталась отмахнуться, сделать что-то наперерез. — Знать до этого обо мне не знал!