- Да что происходит? И что я тут делаю? - спрашиваю возмущённо.
- О, ничего особенного, - едва сдерживаясь, прошипел Ярромиэль. - Ты всего лишь решила позаимствовать, а вернее попросту украсть фамильные артефакты.
- Зачем? - последовал от меня, честно говоря, идиотский вопрос. Понимаю, что идиотский, но язык мелет вперёд меня.
- Это тебя надо спросить, зачем!
Понимаю, что ничего не понимаю. Поднимаю вопросительный взгляд на сидящего за столом деда Ярромиэля. Тот пожимает плечами. Глаза его, обращённые на меня, выражают разочарование.
- Для этого ты разыграла душещипательное представление? О, я такая хорошая, милая, добрая! Любите меня! Я такая хорошая мать! - начал издеваться Ярромиэль. - Да даже твой сверх сбежал от тебя через неделю после родов.
- Как через неделю? - шепчу обалдело. - Я ведь только вчера родила...
- Ну, давай, поиграй в дурочку. Попытайся оправдать себя и своё нежелание видеть собственного сына. Он ведь и не нужен тебе вовсе, признайся.
Ярромиэлю, видимо, надоело ходить взад-назад по комнате, и он устало упал в кресло.
- Что ж я устою это, больше ноги твоей не будет рядом с малышом!
- Что??? Ты не имеешь права!!! Это и мой сын!!!
- Я всё сказал! Можешь остаться жить в крепости, даже комнату твою оставляю за тобой. Но не смей даже близко появляться рядом с ребёнком. Я всё сказал. Пошла прочь...
Несправедливость обвинения настолько поразила меня, что горло перехватил спазм, и я могла только судорожно хватать ртом воздух и беспомощно озираться по сторонам, ища поддержки хоть у кого-то. Старший мужчина отводил взгляд, очевидно тоже считая меня виноватой в том, чего я не совершала.
Собрав остатки гордости, вскинула голову и покинула библиотеку, тихо закрыв за собой дверь, за которой вереницей вдоль стен выстроились все знакомые мне женщины, начиная с Ирриэль и заканчивая бабушкой моего сына. Все они, за исключением целительницы, смотрели с осуждением и сожалением, словно я разбила их надежды. В полной тишине я дошла до своей комнаты и, остановившись у окна, смотрела вдаль. Я замела, всё во мне словно превратилось в камень, я не шелохнулась, когда в комнату вошла Ирриэль, никак не отреагировала, когда её руки в сочувствии легли мне на плечи.
- Поплачь, деточка, легче станет,- ласково сказала целительница. Отрицатель покачав головой, обернулась к ней.
- За что? Я ведь ничего не сделала... Я ничего не понимаю...
- Я тоже не верю в то, что ты решила украсть семейные артефакты повелителя.
- А ещё ОН сказал, что прошла уже неделя после родов, но ведь малыш появился только вчера, не могла пройти неделя...
- Лансониэль, прошла неделя. Ты разве не помнишь, как приходил мой племянник и приносил тебе цветы, чтобы немного поднять тебе настроение, а ты ему ещё сказала, что любишь только жёлтые цветы?
- Нет, последнее, что я помню, как в комнату вошёл Ярромиэль, когда я впервые кормила сына. И к тому же мне больше нравятся голубые цветы.
- Происходит что-то странное, - задумчиво пробормотала Ирриэль и принялась ходить по комнате, явно о чём-то размышляя. Изредка её взгляд обращался ко мне, словно сравнивая меня с чем-то в своих мыслях.
Подойдя к кровати, устало опустилась на неё. И тут же была атакована Тиэлем, появившимся словно из ниоткуда. Радостный тявк порхающего перед моим лицом сверха и розовый язычок малыша, пытающегося лизнуть меня в щёку, бальзамом пролились на мою душу.
«Хозяйка!!! Вернулась! Тиэль счастлив! Тиэль снова не один! Другая была злая, она пряталась в теле хозяйки. Я ушёл. Тиэлю было плохо...».
- Какая другая, Тиэль? - от удивления я забыла, что обычно разговариваю со сверхом мысленно.
- Что? - встрепенулась Ирриэль.
- А, это я так, с малышом разговариваю.
Целительница радостно всплеснула руками.
- Ох, ты ж! И давно ты со сверхом общаешься?
- С первого дня как он появился, - не понимая, чему тут удивляться, пояснила я.
- Невероятно!.. С первого дня!
- А разве у остальных не так?
- Нет, девочка. Обычно дракон начинает мысленно разговаривать со сверхом как минимум года через три-четыре после запечатления. Но ведь и драконом ты стала будучи почти взрослой. Может, поэтому?!
- Почему почти взрослой? По человеческим меркам я уже давно зрелая сложившаяся личность.
Ирриэль по-детски хихикнула.
- Лансониэль, у драконов всё иначе. И твои... сколько там тебе лет?
- Сорок...
- И твои сорок для дракона почти детский возраст.
- Я так понимаю, драконы живут гораздо дольше людей, - заинтересованно протянула я.
- Гораздо дольше, девочка, лет полторы тысячи и больше даже ещё и не полная зрелость.