Затем он ушел.
И она как бы вместе с ним, без его ведома, конечно.
Еще одна глупость, подумала Кейт. Казалось, она совсем лишилась разума, после того как Алек попросил ее остаться.
Прежде чем принять решение, она даже не задумалась над тем, что скажет своим парням. Ей трудно будет объяснить им, что она собирается делать в этом доме. На этот вопрос она не могла найти ответ даже для самой себя.
Алек сказал, что поговорит с миссис Диборн относительно ее обязанностей, однако экономка ничего не сказала Кейт о ее новой работе, когда виделась с ней недавно. Тем не менее Кейт понимала, что ей предлагают возможность изменить свою жизнь и она должна радоваться этому.
Так почему же она не испытывает ничего подобного?
На что она может рассчитывать? Алек являлся лордом. Непохожим на многих, но все же лордом. Разумеется, он не нуждался в длительном дружеском общении с ней, и, по ее мнению, только мимолетная прихоть побудила его предложить ей остаться в его доме. Он сказал, что она интересная личность, в хорошем смысле слова, и что она нравится ему. Очевидно, для него это означало совсем не то, что для нее.
Ну что ж, по крайней мере теперь ситуация прояснилась и Кейт знала, какое место он отводит ей в своей жизни. Она была чужой для него, но он по доброте душевной предложил ей еду, вежливое обращение, мягкую постель и теперь еще работу. Истина заключалась в том, что он по натуре очень добр и этим объяснялись его поступки. Другие побуждения не стоит искать.
Но почему она последовала за ним к дому Резерфордов?
Кейт узнала от миссис Диборн – окольным путем, конечно, – где живут Резерфорды. Пожилая женщина, не имея понятия, что задумала Кейт, практически указала ей точный адрес. Вскоре после того, как его светлость отбыл, Кейт притворно зевнула и заявила, что хочет отдохнуть. Экономка приготовила ей постель и заботливо уложила, спросив, не желает ли она теплого какао, которое Кейт сонно отвергла. Затем женщина ушла, тихо закрыв за собой дверь. Миссис Диборн не знала, откуда явилась Кейт, и девушка подумала, стоит ли рассказывать ей, что у нее никогда не было своей комнаты и своей постели, что она почитала за счастье, если не была вынуждена просыпаться несколько раз за ночь из-за скандалящих пьяниц или из-за того, что непрошеный гость в виде одного из грызунов решил устроиться рядом с ней. Однако Кейт решила: чем меньше женщина знает о ней, тем лучше. Кроме того, ее мысли занимали более важные вещи.
Ей очень хотелось узнать, в каком мире жил Алек, и это желание побудило ее к действию. Она отказывалась признаться самой себе, что хотела также взглянуть на леди Гэмптон и не из простого любопытства, а по гораздо более серьезной причине, которая и привела ее на это место.
Когда рядом с ней зашевелились еще три фигуры, Кейт вспомнила, что она здесь не одна. Парни стояли с открытыми ртами, глядя на роскошь богатого дома.
– Боже, смотрите, какие драгоценности на их женщинах, – сказал Уизл, не отрывая глаз от окон зала.
– А у мужчин, я уверен, полно денег, – добавил Рет. – Проклятие, мы были бы обеспечены на всю жизнь, если бы нам перепало хоть немного из этого богатства.
– Забудь об этом, – сказала Кейт неожиданно для себя и быстро добавила: – Я хотела сказать, что это слишком рискованно.
– А я не собираюсь пойти прямо туда и потребовать у них отдать мне свое богатство, – проворчал Рет. – Я же не идиот.
Уизл посмотрел на Кейт, сузив глаза.
– Ты стала слишком пугливой, Фокс. Что это значит?
– Ничего, – поспешно ответила Кейт.
Ей меньше всего хотелось, чтобы парни узнали, что она шпионит здесь за его светлостью. Однако часто, несмотря на ее желание скрыть что-то, происходило все не так, как хотелось бы.
– Ты так и не сказала нам, зачем пришла сюда, – напомнил ей Рет.
Кейт беззвучно застонала. Она надеялась, что парни не вспомнят об этом, по крайней мере до тех пор, пока она не придумает правдоподобный ответ. Однако Рет, как медведь, у которого в лапе застряла колючка, не мог успокоиться.
Указывая пальцем на дом Резерфордов, Кейт сказала:
– Меня интересует этот чертов лорд, который находится там. – Ей не понравилось, как прозвучали ее слова, но она не могла допустить, чтобы парни подумали, будто бы Алек значит для нее нечто большее, чем средство добиться своей цели.
– Я не понимаю тебя, – сказал Рет, почесывая свои грязные рыжевато-коричневые волосы. – Если этот простофиля находится здесь, то почему ты не собираешь в его доме серебро и прочие вещи? Сейчас как раз подходящий момент.
Если бы ее намерением было ограбление, то Рет, конечно, прав.
– А ты забыл, что в его доме полно слуг?
– Разве ты не могла бы улизнуть от нескольких слуг? – насмешливо сказал Уизл.
– Могла бы, если бы захотела. Но у меня другие планы.
– Другие планы? Какие? – спросил Рет, и его мутные карие глаза внезапно заблестели.
– Большие, – уклончиво ответила Кейт.
– Ты хочешь сказать, что этот тип еще не выставил тебя на улицу?
– Пока нет.
Уизл и Рет широко улыбнулись, но Фалькон выглядел задумчивым.
– Как тебе это удалось? – поинтересовался Уизл. Кейт пожала плечами с равнодушным видом, хотя в душе испытывала волнение.
– Я убедила его, что являюсь несчастной сиротой, что мне очень плохо живется, что я не хотела заниматься воровством, но как иначе прожить несчастной голодной девушке? – По большей части это была правдивая история, за исключением того, что она могла бы остаться в приюте, а не рыскать по улицам. – В общем, мой рассказ был таким жалостным и убедительным, что, по-моему, он проронил несколько слезинок. Во всяком случае, можете поверить: этот тип так разжалобился, что даже предложил мне работу?