- Внимание, внимание! – услышали мы голос, когда музыка заглохла. – Только сегодня и только сейчас на этой сцене появятся несколько ребят и споют для всех песню. Скажу, для меня это было неожиданно, – говорил парень, который до этого играл на трубе, а мы с интересом уставились на сцену.
- Ну и где парни? Пропустят что-то забавное, – пропищала я недовольно.
(Саундтрек: Louis Jordan & His Tympany Five – Choo Choo Ch’boogie)
Парень оставил микрофон и прижал к губам трубу, издавая шикарные звуки музыки. Остальные ребята из группы быстро поймали ритм, и зал наполнила полноценная мелодия. И тут я услышала до боли знакомый голос, зажигательно напевающий песню.
Слева от сцены из толпы, подергивая в ритм ногами, держа в руках векторный микрофон на стойке, стал появляться Эмметт, от чего мы впали в дикий хохот.
- А остальные? – Элис вскочила со стула и уставилась на сцену, хлопая в ладоши.
Я и Роуз тоже мгновенно поднялись со стульев, выискивая Джаса и Эдварда. Ноги сами собой потянули нас ближе к сцене. Как только Эмметт пропел свой куплет, на сцену, подхватывая в голос припев песни, стал выходить Джаспер, и снова нас сразил смех. Парни же с озорными улыбками продолжали петь. Стоя на месте перед микрофонами, они отбивали ногами степ и щелкали пальцами рук, создавая дополнительный бит музыке. Подхватив второй припев, на сцене появился Эдвард. Я прикрыла рот ладошками и, стараясь сдержать истерический смех, наблюдала за их выступлением. Все трое отлично вписывались в атмосферу. Забавно получилось: представители морских, воздушных и наземных военных сил на одной сцене. На удивление парни хорошо подходили друг другу голосами и вполне нормально попадали в ноты. Все остальные в зале поддерживали ребят ритмичными бурными аплодисментами и визгом, будто перед ними не спортсмены школы поют, а легендарные Битлс.
- Choo choo, choo choo, ch’boogie!
Woo woo, ooh ooh, ch’boogie!
Choo choo, choo choo, ch’boogie!
Take me right back to the track, Jack! – парни стояли каждый у своего микрофона и, продолжая зажигательно двигаться и щелкать пальцами, дарили публике настроение. Я невольно стала танцевать жалкое подобие Буги-вуги. Девочки мгновенно подскочили ко мне и тоже стали двигаться под музыку. Ученики тут же подхватили затею, и вскоре весь зал буквально на ушах стоял.
Эдвард вместе с микрофоном аккуратно спрыгнул со сцены и, взяв меня за руку, пытался одновременно петь и быть моим партнером по танцам. Я несколько раз быстро прокружилась под поднятой рукой Эдварда, но со смехом остановилась, поняв, что юбка моего легкого платья поднимается от движения и оголяет ноги.
Парни завершили песню громким выкриком: «Take me right back to the track, Jack!», а музыканты сменили ритм и начали играть тихую мелодию. Эмметт и Джас спрыгнули со сцены и подскочили к своим девушкам, с которыми тут же стали восторженно обсуждать свое выступление.
(Саундтрек: Bing Crosby & The Andrews Sisters – Don’t Fence Me In)
Эдвард медленно попятился обратно к сцене, скользящим движением по моей ладошке выпуская руку и смотря на меня сверкающими глазами. Я же стояла в полном недоумении и смотрела, как он удаляется от меня. Забравшись на сцену и поставив микрофон точно в центре, он томным голосом проговорил: «Эта песня для тебя, любимая Белла Свон!»
В зале мгновенно наступила тишина, и лишь звуки музыки нарушали ее. От огромного количества любопытных взглядов брошенных на меня, я вся покраснела и в смущении обняла себя руками. Пытаясь не обращать внимания на учеников, я уставилась в глаза Эдварда. Он снова стал петь, подражая голосу Бинга Кросби и ни на секунду не отводя от меня глаз. Он пел, а под его взглядом песня будто проникала прямо в самую душу. И пусть слова песни были не совсем о безумной любви, по моим щекам лишь от голоса Эдварда полились слезы счастья.
Этот парень любит меня и сейчас на всю школу признался в этом. Все мое смущение и робость куда-то испарились, и я стала медленно продвигаться к сцене, намереваясь зайти на нее. Эдвард сразу понял мои намерения и, продолжая петь, двинулся к маленьким ступенькам, вытянув перед собой руку. Я тут же вцепилась в его ладонь, боясь от всей этой ситуации потерять равновесие и на публике рухнуть со сцены. Эдвард подвел меня в центр квадратного постамента и, обняв рукой за талию, стал медленно вести в танце по кругу. В другой руке он все так же держал микрофон и продолжал петь, глядя мне в глаза. Через какое-то время он прекратил петь и проговорил: «Я люблю тебя, Белла!».
- И я тебя люблю, Эдвард! – тихо сказала я, но забыла про микрофон, и мое признание прозвучало на весь зал, где мгновенно пронесся гул и аплодисменты.
Отдав микрофон, Эдвард обнял меня обеими руками, продолжая танцевать. Спустя мгновенье я приблизилась к его губам, вкушая нежность и мягкость поцелуя.
В зале мало кто говорил сейчас. Казалось, люди поддались романтике и лишь двигались под звуки музыки.
- Белла, – на сцену выскочили Элис и Розали. – Эдвард, иди отсюда, – скомандовала его сестра, отпихнув парня в сторону. – Теперь наша очередь петь!
- Что?! – выпучила я глаза и попыталась убежать, но Элис схватила меня за руку. – Эдвард? – пискнула я, ища в нем поддержку, но он коварно усмехнулся и спрыгнул со сцены, становясь рядом с Эмметтом и Джаспером.
Все трое, скрестив руки на груди, с улыбками уставились на нас.
- Я не буду петь! – возмущенно выпалила я.
- Будешь! – приказала Элис и сунула мне в руки лист с песней. Я тут же узнала текст, так как он не раз звучал во время украшения зала. – Ради Эдварда, – пропищала она с мольбой.
- Ладно, – обреченно вздохнув, прорычала я.
(Саундтрек: The Andrews Sisters – Boogie Woogie Bugle Boy)
Девочки быстро сказали музыкантам, что играть, и сразу же зазвучала музыка. И только сейчас я заметила в зале парнишку фотографа, который постоянно делал снимки всех школьных мероприятий. Некоторые фотографии впоследствии появлялись на страницах «Дьявольской» газеты. Увидев его, я покраснела и стала дрожать. Я испуганно встала перед микрофоном, но, обратив внимание на веселые лица наших парней, резко развернулась и собралась уйти. Путь мне преградили девчонки, встав по обе стороны от меня и, зажав перед одним единственным микрофоном, тут же запели. Трясущимися руками я подняла листок с текстом и испуганным писком запела в голос с девчонками. Они взглянули на меня, сильно изогнув брови.
- Расслабься, – прочла я по губам Эдварда приободряющее наставление.
Я постаралась взять себя в руки и стала петь громче. Девчонки отпустили меня и стали пританцовывать, двигая бедрами из стороны в сторону. Смотря в глаза Эдварда, я представила, что в зале больше никого нет. От улыбки Каллена я невольно тоже стала улыбаться и спустя пару строчек песни подхватила ее зажигательный ритм. Девочки бросили на меня похвальный взгляд. Благо тренировки выкрикивания кричалок во время черлидинга не прошли бесследно, это помогало петь нам дружно, идеально попадая в один голос. Ничуть не хуже Сестер Эндрюс.
В какой-то момент во мне проснулась актриса, и я начала игриво изображать удивление, прикрывая ладошкой рот. Напевая во весь свой голос, я бросала со сцены кокетливые взгляды Эдварду, а он, подбадривая, снова стал выщелкивать пальцами бит и подпевать нам.
К концу песни мы уже вовсю выплясывали на сцене под шквал аплодисментов и восторженных криков из зала. Вместе с финальным аккордом мы дружно вскинули руки вверх, а после стали хлопать с остальными.
Мандраж и адреналин бегающий по моему организму заставили меня на какое-то время застыть на сцене с частым сбившимся дыханием и широкой улыбкой на лице.
- Достойный ответ, – смеясь произнес Эмметт, когда мы спустились вниз.
- Дайте мне выпить, это стресс на всю жизнь, – судорожно хватая ртом воздух и хватаясь пальцами за китель Эдварда, просила я.
- Свон, тормози, женский алкоголизм не лечится, – хихикнул МакКарти.
- Да иди ты, – отмахнулась я. – Я воды прошу.
Все еще под впечатлением мы подошли к нашему столику. На протяжении следующего часа мы обсуждали наш творческий дебют, лишь изредка отвлекаясь на танцы. Раньше и представить было сложно, что я когда-нибудь отважусь петь на сцене.