Вернувшись в палату, позавтракала и вскоре ей, наконец, принесли дочку и сейчас, глядя на свою девочку, она чувствовала, как безграничная любовь и нежность наполняет все ее существо, вытесняя и воспоминания о родах и обо всем, что было раньше. Теперь она, ее крошечная доченька, стала для нее центром вселенной. Мия так и не придумала ей имя и теперь лежала, размышляя над этим. Ей хотелось, чтобы имя было как-то связано с Ромой, или было таким, которое он бы точно одобрил, но ничего в голову не приходило. Она закусила губу, задумавшись, перебирая в уме имена знакомых и родственников и внезапно ее озарило.
- Может ты будешь Яной? – спросила она свою крошку – Твоему папе такое имя точно понравилось бы.
Малышка в ответ зашевелилась и издала тоненький писк. Мия невольно рассмеялась.
- Буду считать, что ты не против – ласково прошептала она.
Вечером приехали Рита, Ян и Андрей Романович. Они привезли целый пакет продуктов, половина из которых оказалась запрещенными для кормящей матери. Она махала им из окна пятого этажа и пыталась показать дочку. Они в ответ что-то говорили, улыбались и тоже махали руками. На следующий день все повторилось, только посетителей стало больше – к ним присоединился Михаил.
Через три дня, к выписке из роддома, приехала и Миина тетя. Мужчины принесли несколько букетов цветов, один из которых подарили ей, а два - акушеркам. Еще кажется был торт и несколько коробок конфет, но Мия уже просто не обращала на это внимание. Огромная радость и благодарность к родным и близким переполняла ее, и она не удержалась от слез радости.
Дома ее тоже ожидал сюрприз. Рядом с ее кроватью стояла детская кроватка, нарядная, под балдахином и с кучей игрушек, увидев которые Мия не сдержала восторженного возгласа, в другом же углу комнаты - коляска. Это был подарок от семьи Азаровых. Маргарита подарила несколько красивых платьев, а Тома собственноручно нашила целую гору пеленок, легких - из ситца и более теплых - из фланели. Почти все это время маленькая виновница праздника мирно посапывала сначала на руках, потом в своей новой кроватке.
- Мия, а как же имя? – первой вспомнила об этом Рита – ты уже определилась?
- Да, думаю определилась – улыбнулась Мия – мне бы хотелось назвать ее Яной, Ян, надеюсь ты не против?
- Я? – удивился он – конечно же нет. Мне очень даже приятно, ведь это немного и в честь меня. В конце концов, кто вез вас в роддом и полночи не спал? – рассмеялся он – Другие варианты просто не рассматриваются!
- Ну вот! – Рита скорчила рожицу – я так надеялась на другое имя.
- Это на какое-же? – встрял в разговор Михаил.
Рита аж задохнулась от возмущения и только собиралась сказать что-нибудь в ответ, как захныкала малышка.
- Нам пора – встал Андрей Романович – ребята, собирайтесь давайте. Ребенка кормить нужно, спасть укладывать, а нас тут слишком много.
- Спасибо за внучку, девочка моя – крепко обняв Мию на прощанье, сказал он.
Мужчины ушли, а следом за ними и Рита. Мия и Тома остались вдвоем.
- Тома, я так рада, что ты приехала – сказала Мия – надеюсь ты тут задержишься?
- Я думала пару недель пожить с тобой, помочь, если нужно.
- Это было бы замечательно, я и так хотела просить тебя об этом – обрадовалась девушка – она такая крошечная, мне страшно ее одной купать, да и пеленать толком не научилась еще.
- Ну тут я так себе помощник – на лице Тамары расцвела редкая улыбка – вместе учиться будем. Ты давай покорми ее, да поспите немного, а я пока похозяйничаю.
Глава 18
После рождения дочки дни для Мии полетели незаметно, неспешные, спокойные, наполненные только заботами о малышке. Не успела девушка оглянуться как девочка подросла, в пять месяцев прорезались первые зубки, в восемь она стала самостоятельно сидеть, а в одиннадцать совершилось долгожданное и радостное для всех событие – Яна сделала свои первые шаги. Спокойная и жизнерадостная, легко дарящая улыбки, она совсем не походила на свою маму. Цвет глаз и волос девочка унаследовала от Ромы, глаза постепенно приобретали зеленоватый оттенок, а очаровательный светлый пушок на голове подрос и иногда Мия делала ей маленькие забавные мышиные хвостики. Хотя сама Мия считала, что форма лица и глаз – это ее, но все равно, все в голос твердили, копия папа. Девушка не спорила, она души не чаяла в своей крошке, а ее сильное сходство с Ромой только радовало и грело сердце, да ведь и говорят, что дочери похожие на отцов – счастливые, а она очень хотела для своей доченьки счастья.
Тамара прожила с племянницей и внучкой не две недели, как собиралась, а два месяца и только убедившись, что их жизнь наладилась и вошла в свою колею, уехала домой, но навещала их довольно часто, внучка заняла большое место в ее, казалось бы, не таком уж и чувствительном сердце.
Не менее прочно был к ней привязан и дед. В первые недели и месяцы ее жизни, он заезжал к Мие не реже раза в неделю, привозил продукты, иногда игрушки. Сначала, эти визиты были больше из чувства долга, маленькая внучка была для него дорогим, но не сознательным существом. Он улыбался ей, делал «козу», позволял подержаться за указательный палец, изредка брал малышку на руки, неловко держал несколько секунд и отдавал обратно. Но Яна подрастала и девушка видела, как менялось его отношение, эти визиты начинали доставлять ему радость. Рядом с внучкой он преображался, из глаз уходила усталость, распрямлялись плечи, а на лице все чаще появлялась открытая улыбка, так похожая на улыбку сына.
Ян больше звонил, загруженность на работе, постоянные командировки не позволяли ему часто навещать Мию и племянницу, но именно его посещения девушка очень ценила. Он умел появляться вовремя, тогда, когда его помощь была нужна и необходима. В один из приездов, увидев, как Мия мучается с коляской, сначала спуская на первый этаж, потом поднимая обратно, он молча решил эту проблему. Буквально на следующий день из автосервиса приехали ребята с оборудованием и за несколько часов на первом этаже под лестницей организовали небольшую кладовку с крепкой железной дверью, куда можно было ставить коляску. Перегоревшая лампочка в подъезде, немного подтекающий кран в ванной – мелочи о которых Мия просто стеснялась просить, он всегда замечал. Он первый, заметив ее усталость, предложил отдохнуть, забрав Яну на двухчасовую прогулку. Она думала и глаз не сомкнет, но уснула прямо в кресле, в которое присела после их ухода. Вообще, как ни странно, Ян был единственным, кто в первый год жизни девочки оставался с ней на длительное время давая Мие возможность либо отдохнуть, либо сделать какие-то неотложные дела. Наверное поэтому и Яна, из всех взрослых, окружающих ее, отдавала предпочтение ему, просилась на ручки, гладила его лицо своими мягкими ладошками и заливисто хохотала, когда он подбрасывал ее к потолку.
В один из своих приездов, вернувшись с девочкой с традиционной уже прогулки, Ян завел разговор об Анне Андреевне.
- Мия, я бы хотел отпросить у тебя Яну на пару часов – попросил он.
- Отпросить? – не сразу поняла Мия.
- Я хочу познакомить ее с мамой – прямо сказал Ян, который не любил ходить вокруг да около – не сегодня, а как-нибудь на днях.
Мия, в это время складывающая верхнюю одежду дочки в шкаф, замерла на миг, а потом отошла к окну и некоторое время молчала, в задумчивости покручивая кольцо на пальце. Ян уже знал, это значит девушка в замешательстве, нервничает или волнуется.
- Я не знаю – просто сказала она наконец, поворачиваясь к нему – Яне уже больше года, за это время она ни разу не проявила желания даже увидеть ее. Честно говоря, я не уверенно даже, что она знает о ее существовании – Мия посмотрела ему в глаза – прости, если обидела этими словами, но ни ты ни Андрей Романович никогда ничего не говорили о ней.