– Тебе виднее, – примирительно сказал Нор. – Я к тебе с этим не пристаю.
– Ты думаешь! – опять краснея, сказала она. – И сразу вспоминаешь тех...
– Ты знаешь мои мысли? – поразился он.
– Мысли не слышу, но доходят чувства. Не всегда, а когда думаешь обо мне. А я ведь тоже всё это помню. Тебе хватит или налить ещё? Если хватит, давай обедать, а поговорим потом.
Они доели борщ, когда пришёл отец Ольги.
– Я вижу, что наш больной уже выздоровел, – сказал он, зайдя на кухню. – Не скажешь, откуда взялся?
– Сможешь объяснить сама? – спросил Нор Олю. – Я понимаю всё, но самому трудно говорить.
– Иди, я поговорю сама, – ответила девушка на его языке, после чего обратилась к отцу: – Папа, будешь сейчас обедать?
– Я уже пообедал в райцентре, – ответил он, с удивлением глядя на дочь. – Поужинать не откажусь, но позже. А на каком языке ты сейчас говорила? Я не обременён знанием языков, но это точно не твой английский.
– Сейчас объясню. Только скажи, ты уже разговаривал с кем-нибудь о Норе?
– Врач уже и не нужен, а Сергей в отпуске. С другими в полиции говорить не стал – не горит. Я сначала хотел кое-что выяснить у него самого, прежде чем с кем-нибудь разговаривать. Сама знаешь почему.
– Ты у меня молодец! – она встала на цыпочки и чмокнула его в заросшую за день щёку. – Понимаешь... Я как-то смогла узнать всю его жизнь и выучить целых четыре языка.
– Конечно, понимаю, – усмехнулся он. – Что может случиться за какие-то шестнадцать лет? Узнать – раз плюнуть. И языки... Ты уже пять лет учишь английский и до сих пор не можешь общаться. Слышал я, как ты пыжилась говорить с англичанами, когда были в Париже. А сейчас за один день целых четыре языка! Может, ты и меня так научишь?
– Пап, послушай, что я скажу, – Ольга отошла от отца и села на стул. – Садись, разговор будет не на пять минут, а ты за день устал. Только не спеши говорить, что я начиталась фантастики. Ты покупал её для себя и сам читал, а я только кое-что посмотрела. Дело в том, что Нор не из нашего мира. У них в ходу мечи и копья, и ранили его стрелой из лука. Он был сыном князя, и на них напали. Отца убили, и часть дружины перешла на сторону нападавших. А своих сестёр он убил сам.
– Это он тебе рассказал? – спросил отец.
– Он не успел ничего рассказать. – Оля обхватила плечи руками и сгорбилась. – Я видела это сама. Даже не так, я их убивала. Младшая сестра, которой всего восемь лет, подошла и сама подставила горло, а старшая поцеловала, а до того кричала, что, мол, тряпка ты, а не воин. Убей, а то всё равно используют и убьют! А своего главного врага он убил, но не оружием, а магией. Что так смотришь? Есть у них какая-то магия. Не такая сильная, как в твоих книгах о Конане, но тоже кое-что могут. И все мои знания тоже из-за неё. Нор руками объяснил, что ему нужно, чтобы я немного посидела рядом, а потом... Я тебе не смогу объяснить. Он ведь тоже узнал мою жизнь и русский язык, только почему-то не так хорошо, как я. Я помню сразу всё, а он вспоминает по кусочку. Твои слова он понял, но трудно ответить без практики.
– Как такое может быть? – растерянно спросил отец.
– Я не знаю, почему так получилось, и Нор не знает. Он хотел только выучить язык, а мы полностью слились. В его памяти об этом кое-что есть. Так могут слиться люди, у которых родственные души. Это бывает очень редко и никогда с женщинами. Но у них женщины какие-то не такие, как наши. И грубые, и вообще... Ты знаешь, что меня нельзя назвать красивой. Фигура хорошая, а сама рыжая да ещё веснушки, а Нор считает писаной красавицей и не сводит глаз. И при этом я почему-то чувствую то же, что чувствует он. Представляешь?
– Не представляю, но вижу, что говоришь то, во что веришь. Ладно, сейчас пообщаемся с нашим пришельцем, только вначале я кое-что возьму.
Он вышел с кухни и вернулся, держа в руке стрелу и цепочку, которую сняли с шеи Нора. После этого пошли в комнату, отведённую для гостя. Он ждал их, сидя на кровати.
– Это правда, что ты сын князя? – спросил отец Ольги.
– Да, сын и наследник, – ответил юноша. – Слова начали вспоминаться. Вас понимаю хорошо, но если не смогу ответить, попрошу Олю.
– И появился у нас из другого мира?
– Я не знаю вашего мира, – ответил он, – поэтому пока не смогу ответить. Это не я придумал о другом мире, а сказала ваша дочь. Я только начал вспоминать её жизнь. Почти всё чужое, и много непонятного.
– Меня зовут Егор Николаевич, – представился отец Ольги. – Можешь звать просто Егором. Мы нашли тебя позавчера к вечеру. Точнее, ты нашёлся сам. Наш дом стоит на большой поляне, мимо которой идёт дорога в райцентр. Вот по этой дороге ты к нам и пришёл. Я возился с конём и увидел. Ты брёл, шатаясь из стороны в сторону, прошёл с полсотни шагов и упал. Подбегаю, а у тебя из спины торчит эта стрела. Потом я посмотрел следы. Они начинались в сотне шагов от того места, откуда тебя забрали. Дома я вытащил из тебя стрелу. Хорошо, что наконечник без зазубрин и крепко держался на древке. Если на нём была какая-то гадость, всё вышло с кровью, а рана вскоре затянулась сама. Повернись спиной и задери рубашку. И не стесняйся: Ольга помогала тебя раздевать и обмывать от крови, так что нет у тебя ничего такого, чего бы она не видела.
– Отец! – возмутилась Ольга.
– Я не смущаюсь, – сказал Нор, поднимая рубашку. – Она сама смущается.
– Опускай рубашку, – скомандовал Егор. – Шрама не осталось. Можешь объяснить?
– Нет, – покачал головой Нор. – У владеющих даром всё заживает намного быстрее, но не настолько. Может, это из-за Ольги? Женщина с даром – это большая редкость, а о таких сильных, как она, я вообще не слышал и не читал.
– Откуда у меня магия? – удивилась Ольга. – Ты долго думал?
– Ты не подчинилась внушению, – начал объяснять Нор, – но легко читаешь мои... чувства. И ты сразу восприняла всю мою жизнь и научилась говорить на четырёх языках. Я о таком вообще не слышал. Для этого нужно время, а ты сразу же что-то уловила. Посмотрела на меня, как на рогатого демона! Я долго учился развивать дар, и ты знаешь, как это делать. Попробуй сама, потом скажешь.
– Что это за цепочка? – спросил Егор, отдавая Нору цепь. – По-моему, это серебро.
– Это символ совершеннолетия. Я получил её на год раньше положенного, поэтому уже мог защищать свою честь, вступить в права наследства и взять жену.
– Жену в пятнадцать лет? – удивился Егор.
– А что в этом такого? – в свою очередь удивился Нор. – Жену может взять и несовершеннолетний, только в этом случае его отец имеет на неё право. А женщину ублажить легко, этому учат.
– Ладно, оставим эту тему, – проворчал Егор, бросив взгляд на покрасневшую дочь. – Смотри, грамотей, не вздумай применять свои знания на практике. У нас совсем другие порядки. Совершеннолетним ты будешь считаться только через два года. В связи с этим интересно узнать твои планы на будущее. Они у тебя есть?
– Я не сильно стесню, если останусь здесь ещё... неделю? Мне нужно освоить полученные знания и научиться нормально говорить.
– Тебе много чего нужно, – сказал Егор. – Из одежды остались только кожаные штаны с завязками. Штаны, конечно, блеск, но у нас такие не носят. А рубаха с дырой на спине так изгваздалась в крови, что Ольга не смогла отстирать.
– Там всё запачкано сажей и продран рукав, – добавила девушка. – Готовая половая тряпка.
– Одежды у тебя нет, – продолжил Егор. – Нижнего белья – тоже. Твою нижнюю рубашку выбросили вместе с верхней, а трусов на тебе не было. Но это я завтра куплю в райцентре. А вот обувь заочно не купишь. Пока походишь в своих сапогах, а потом съездим вдвоём и подберём по размеру. А вот как быть с документами? Насколько я понял, у тебя ничего нет, кроме этой цепи.
– Давай сделаем ему паспорт, – предложила Ольга. – Неужели дядя Серёжа не поможет?
– Дядя Серёжа – это офицер полиции, – объяснил Нору Егор. – Не поможет он, дочь. Он мне, конечно, друг, но это не его дело. Есть один кадр, к которому можно подкатиться. Работает заместителем начальника нашего паспортного стола и иногда оказывает услуги такого рода. Только он дорого берёт.