Странно, но желание убить бесовку уходит безвозвратно, оставив после себя интерес и лёгкую долю жалости. Почему жалости, я ещё не понимаю, но обязательно разберусь, как и с тем, кто из этих молодцев собирался убить Мариис Арос.
Я направляюсь к двери, мысленно прикидывая, что до тренировки ещё успею поговорить с тем единственным, кто не пил в тот вечер и влюблённым взглядом внимательно следил за теми, кто подаёт бокалы нашей королеве.
14
Ох, как же меня угораздило так вляпаться? Провались ты пропадом, Хаган Ирэ! Не зря папенька говорит, что жалость — самая большая слабость человека. Дура! Лучше б его уволили, а я бы нашла другой вариант для избегания замужества.
В гневе я наматываю пару кругов по своей комнате, прежде чем вижу перевитую чёрной лентой коробку у себя на кровати. Я осторожно приближаюсь к находке. Причина опасаться у меня есть, все-таки кто-то пытался меня отравить (с этим, кстати, мне ещё предстоит разобраться).
Коробка из тёмного дерева, но до полноценной шкатулки недотягивает. Под небольшим гладким почти серым квадратом лежит запечатанный конверт. Папенькину печать я узнаю сразу, поэтому более не медлю — отец травить меня не станет. Наверное.
Я беру коробку, тяну за шелковую ленту, нажимаю на скрытую кнопку снизу, заставляя крышку под действием пружины подпрыгнуть и открыть содержимое коробочки. На чёрном бархате лежит чудноватое кольцо из светлого металла, почерневшего в некоторых местах. Большой овальный тёмно-серый камень с удивительными переливами крепится к ободку шестью «когтями» и оплетён тонким узором в немного агрессивной манере — много острых углов делают абстракцию похожей на каракули сумасшедшего.
Да… В этот раз папенька превзошёл сам себя.
Я нервно откладываю кольцо. Оно мне не нравится, вызывает необъяснимую тревогу. Уверена наверняка, что я никогда не видела это жуткое украшение, однако оно всё равно, кажется, мне смутно знакомым. При взгляде на него мне вспоминается ледяная рука, мёртвой хваткой сжимающая моё горло. Нервно отворачиваюсь, ругая себя за глупые мысли, но глубоко вздыхаю, чтобы убедиться, что ещё могу дышать. С этими странными припадками нужно что-то делать. У меня и раньше бывало подобное, но никогда приступы паники не сопровождались видениями, а значит, возможно, встреча с Мериром сказалась на мне сильнее, чем я хотела себе признаваться. Я обещаю себе подумать об этом позднее, но знаю, что буду тянуть с решением до последнего. А именно до следующей встречи.
Так же с опаской я отношусь и к письму, вскрываю печать с двумя дерущимися коршунами и разворачиваю лист дорогой теснённой бумаги.
Почерк родителя ровный, жестковатый, строчки к концу подлетают вверх, а заглавные буквы выделяются особой вычурностью. Впрочем, без анализа почерка, которому учили всех отпрысков нашего семейства, я знаю, что мой ближайший родственник высокомерный, амбициозный и самовлюблённый человек. Такой же, как и все в нашей семье, пожалуй.
На листе выведено всего несколько сдержанных строк.
Мариис!
Хочу поздравить тебя с началом нового учебного года и подарить самую ценную реликвию нашего рода. Это кольцо защитит тебя от любых опасностей, поэтому ты должна всегда носить его. НЕ СНИМАЯ!
Это не простое украшение, в чём ты убедишься очень скоро. Оно никогда не навредит тебе, даже если будет казаться обратное — оно предано нашему роду уже много веков.
Я верю, что ты станешь достойной представительницей своей семьи.
Твой отец.
Я невольно хмыкаю. Мой отец. У нас так всегда. Я просто Мариис. И никогда «доченька» или хотя бы «дорогая», а он просто мой отец, ни в коем случае не «папочка». Даже папенькой я иронично называю его исключительно за глаза.
Я ещё раз смотрю на кольцо. Как может защитить эта безделушка?
Серый камень призывно переливается, притягивая взгляд. Надеть его, что ли? Я тянусь к украшению и в последний момент одёргиваю руку.
Нет. Оно слишком… жуткое, чтобы носить его у всех на виду. Увидев подобное на моём пальце, люди запросто могут заподозрить у меня полное отсутствие какого-либо вкуса. Я беру странное украшение и вешаю на плетёный браслет из такого же светлого металла, обвивающий моё запястье. Да, не очень удобно, но папенькин наказ не нарушен. И кольцо не видно посторонним.
Быстро принимаю душ, просушиваю полотенцем волосы, смываю вчерашнюю косметику и наношу новый боевой раскрас, после чего облачаюсь в чистую форменную блузку и юбку, которая штаны. Я не особо спешу, ибо точно знаю, что на первую пару к мастеру Инове точно не попадаю. Приду ко второй, ну и пусть. Я сто раз так делала.