Закончив одеваться, Наташа пошла в кухню выпить стакан молока. Она не знала, будут ли вечером алкогольные напитки, — быть может, его родители люди утонченные, и у них подают вино, или, быть может, Тони после обеда пригласит ее куда-нибудь выпить, — она вычитала, что молоко обволакивает желудок и предохраняет от опьянения. Придется выпить пару стаканов, чтобы не выставлять себя на посмешище. Наташа полезла в холодильник за молоком и услышала стук в дверь. Это не мог быть Тони, они договорились встретиться у ее дома через сорок пять минут.
— Мам, ты где? — крикнула она. — Кто-то пришел.
— Я занята, Таш, — отозвалась Кит из спальни. — Ты можешь открыть?
Наташа пошла в прихожую и открыла дверь. Перед ней на площадке стояла Карлин, одетая для прогулки в голубые джинсы и светло-голубую блузку-крестьянку с перекинутой через руку курткой.
— Привет, Таш, ты готова? Во сколько он придет?
Конечно же, Карлин все знала про Тони и про обед с его родителями, Наташа рассказывала ей все — ну, почти все, она умолчала только о своем легком отвращении при поцелуе; что-то подсказывало ей, что не стоит признаваться в этом даже лучшей подруге.
Наташа не пригласила Карлин войти, а вышла на площадку и прикрыла за собой дверь. Она так поступила из-за ссоры между Карлин и Беном, которые не только не разговаривали друг с другом, но не желали даже находиться в одной комнате. В последние дни Карлин не болталась в квартире Дамироффов, как обычно, а лишь забегала за подругой, чтобы пойти погулять. Конечно, Карлин могла бы и просто позвонить по телефону или позвать Наташу к себе, но это исключило бы возможность ненароком встретиться с Беном, а Наташа видела, что Карлин втайне надеялась столкнуться с ним нос к носу. Бен был таким же упрямым, как и Карлин. Он делал вид, что и слышать о ней не хочет, но Наташа могла поклясться, что он ловил каждое слово, когда она упоминала имя подруги. Однажды, прогуливаясь с Карлин по улице перед домом, она посмотрела наверх и заметила, что брат наблюдает за ними в окно. Никто из них не поделился с Наташей, в чем причина нынешней ссоры, они всегда воевали, в этом не было ничего нового, но она никогда не видела их такими злыми.
— Чуть позже. Куда ты идешь? — спросила Наташа.
— Нас тут несколько человек собралось пойти на Вагнера, сегодня вечером должен быть хороший оркестр. Мне захотелось немного подкрасить губы. Дашь?
Наташа удивленно посмотрела на подругу, Карлин почти никогда не пользовалась помадой, но, прежде чем она успела что-либо ответить, дверь позади нее распахнулась.
— Таш, ты не видела моего «Бра…» — Бен замолчал на полуслове, увидев, с кем разговаривала сестра.
Лицо Карлин стало пунцовым, но она вызывающе смотрела на Бена, который, казалось, прирос к полу.
— Если ты имеешь в виду толстую книжку, которую ты читаешь, то я понятия не имею, где она, — нарушила тишину Наташа, обращаясь к брату.
— Извини, — буркнул Бен, повернулся и ушел.
Наташа покачала головой. Он, несомненно, знал, что она здесь разговаривает с Карлин — с кем еще она могла, как дура, стоять на лестнице?
— Ну, ладно, пока. — Карлин быстро помахала ей рукой, явно торопясь уйти. — Веселитесь с Тони.
— А помада?
— Я передумала, не важно.
— Как знаешь. — Наташа пожала плечами и вошла в квартиру. Что с ними происходит? Совершенно очевидно, что они оба отчаянно хотели помириться, но из-за дикого упрямства не шли на это. «Ну да ладно, — сказала она себе, — сегодня у меня волнующий вечер».
При воспоминании о свидании вся нервозность вернулась к Наташе с новой силой. У нее заболело в животе, но она постаралась не обращать на это внимание; еще с двенадцатилетнего возраста у нее всегда от волнения или беспокойства болел живот. Полчаса, оставшиеся до назначенного времени, она занималась своими волосами и макияжем, пока не почувствовала, что смотрится отлично.
Когда Наташа спустилась вниз, Тони уже ждал ее, подняв воротник куртки, чтобы укрыться от холодного ноябрьского вечернего воздуха. Он окинул ее оценивающим взглядом, и она с облегчением почувствовала одобрение.
— Дорога-а-я, тебя прямо-таки хочется съесть. — Он взял ее руку, поднес к губам и легонько прикусил. Наташа засмеялась, а он приобнял ее. — Родители ждут, пойдем.
Наташе было приятно ощущать его рядом, она чувствовала себя желанной и слабой, а он как будто защищал ее.