— Кто это, чёрт возьми?
— Джулиан Уинтерс, музыкальный продюсер.
Хоть я и люблю музыку, но всё равно до сих пор терялась в догадках.
— Я понятия не имею, кто он, и почему ты считаешь, что меня это интересует.
— Что ж, он композитор и продюсер, и он полностью в твоём вкусе. Похож на того постоянного ассистента, по которому мы сохли на первом курсе. И он был вовлечен в судебный процесс по поводу нарушения авторских прав со знаменитостью Жанной Уайт. Я не могу вспомнить, о какой песне шла речь.
— Ах, да, — я вспомнила это дело и имена тех, кто в нем участвовал. — «Мило». Этот судебный процесс стал концом её музыкальной карьеры, не правда ли? Мне нравилась та песня. Я смутно помню, что именно он её написал, ведь это установили в судебном порядке?
— Да. А знаешь ли ты, как он сейчас выглядит?
— Нет... Я помню только, что меня заинтересовало дело, потому что...
— Я осмелюсь остановить тебя прямо сейчас, — прервала меня Коко на середине предложения. — Мы не будем сейчас обсуждать юриспруденцию. Мы станем говорить о том, что у тебя будет шанс потрахаться с Джулианом Уинтерсом. Он...
Я нахмурилась, прерывая её:
— Очевидно то, что ты использовала слово «потрахаться», лишает тебя права советовать мне что-либо, особенно в том, что касается секса. Тебе нужно...
Я резко замолчала, потому что в мою дверь постучали, затем она открылась.
— Привет, — поздоровалась мама, заглядывая мне в комнату. Её бронзовая кожа светилась молодостью, которой не могут похвастаться большинство женщин пятидесяти пяти лет. — Готова?
Я улыбнулась и кивнула.
— Встретимся в машине, — прошептала мама, закрывая за собой дверь.
— Позвоню тебе позже. Я ухожу с мамой, а потом мы встретимся с отцом и поужинаем.
— Договорились. Но поищи в интернете фотографии Джулиана и напиши мне, что думаешь.
Я усмехнулась:
— Поищу.
Засунув телефон в задний карман, я быстро надела носки и ботинки. Схватив серую с синим толстовку, которую носила в колледже, и, накинув её поверх белой майки, оценивающе посмотрела на себя в зеркало.
Одетая в толстовку, скрывавшую мою грудь размера С, и в джинсы, которые, кажется, выглядели лучше, когда я их покупала, я была печальной, равнодушной версией себя. Хоть моё лицо и прическа были безупречны, выбор одежды был как минимум сомнительным. Но я всё же надела тяжёлое пальто, которое хранила в Вирджинии специально для случаев, когда приезжала домой, и поспешила на улицу к маме. Может быть, я и не выглядела так модно, как выглядела в Лос-Анджелесе, но из-за непредсказуемой погоды Вирджинии мода отодвигается на второй план.
По пути к машине я достала телефон и поискала в интернете Джулиана Уинтерса. Я удивилась, увидев пронзительные серые глаза, сексуальную бороду и располагающую к себе улыбку. Из рукава футболки даже торчал край татуировки.
Это не может быть он.
Я ожидала увидеть скучного, ничем не примечательного, опрятного парня. Но если основываться на первых фотографиях, Джулиан Уинтерс был прямой противоположностью слова «скучный». Его внешность, выбор одежды, карьеры — он интересный. В сети было мало фотографий, где он смотрел прямо в камеру. На большинстве фотографий он писал тексты или записывал музыку.
Успешный. Бородатый. Татуированный. С удивительной улыбкой. Я словно читала верхние позиции своего списка, каким бы я хотела видеть мужчину. Он определённо в моем вкусе.
— Чем вызвана твоя глупая ухмылка?
Я подняла глаза, мама опустила окно в машине. Я открыла дверцу БМВ и показала ей фотографию, усевшись в машину.
— Милый, — она кивнула, разглядывая фотографию. — Новый бойфренд?
Я состроила гримасу.
— Нет. Просто один парень.
— Гм... Вряд ли, учитывая то, как ты только что ухмылялась.
Я закатила глаза и сжала губы, стараясь сдержаться и не рассказать ей о проделке Коко.
— Ладно, — продолжила она. — Отложим пока этот разговор. Есть другие более важные вопросы.
Прежде чем выехать с подъездной дороги, мама указала на мою разодетую фигуру:
— Довольно тепло. Вечер, начало марта, а ты одета, будто мы собираемся на футбольный матч глухой зимой. Здесь не настолько холодно.
Я взглянула на её фиолетовый брючный костюм, разноцветный шарф и чёрную кожаную куртку. Она оделась тепло, но модно.
— Я теперь калифорнийская девушка, мам. Семь градусов могут быть и ниже нуля.
Мы с мамой смеялись, шутили и болтали, направляясь в наш любимый итальянский ресторанчик на встречу с отцом. Когда она рассказывала мне о деле малого предприятия, за которое она взялась бесплатно, я обнаружила, что полностью сосредоточена на разговоре.