А у меня в душе кошки скребли, от воспоминаний из детства. Я не хотела возвращаться туда, в то время, где контролировали каждый мой шаг, каждую мысль. Где ты должна прогибаться подо всех, забывая о себе. И нельзя, ни при каких обстоятельствах, как бы не было страшно и больно, нельзя показывать свои слабости!
— Ненавижу, как же я это все ненавижу! — в сердцах прошептала я, садясь в маршрутный аэробус.
Как я и предсказывала, в порту было полно народу. Тим рассматривал предложенные рейсы у стойки кассы, а я сидела, печально качая ногами, разглядывала прохожих. Все спешили куда-то, у всех были какие — то дела. Вот влюбленная пара прилетела, наверное, в романтическое путешествие. Семейные пары с детьми, громко переговариваясь, спешили на выход. Они все были счастливы и свободны — добропорядочные члены общества. В их сердцах нет страха и тоски, которые одолевали меня.
Неожиданно громко разревелся малыш, потерявший маму во всей этой неразберихе из человеческих тел. Вскочила, хотела подойти к нему, но мать оказалась быстрее, крепко прижала к себе сына. Я же села обратно в кресло, задумавшись, а что такое семья? Мне хотелось бы узнать, каково это — любовь близких. Правда, я не могу подчиняться совершенно незнакомым людям, я не в том возрасте. Мне говорили, что человек животное, подстраивающееся под любые обстоятельства. Но полное подчинение это не для меня, я могу быть послушной, но не более того. Вдруг зазвонил коммуникатор — это Такеши пытался дозвониться уже десятый раз, наверное. Скинула вызов, желания разговаривать с ним не было. Не ожидала, что у японцев такие строгие правила. «Размножение» — слово-то какое неприятное. Я, как любая девушка, мечтала о детях, о семье, а не о размножении. «Почему у меня все не как у всех?» — горестно подумала, смотря на возвращающегося Тима.
— Круиз по тайнам глубокого космоса нам больше всего подходит, — сказал робот, протягивая два билета и документы. — Отлет через 5 минут, так что поспешим.
Схватил меня за руку, снял с нее коммуникатор, выбросив его в мусорный контейнер, и побежал, а я за ним.
— Тим, а мне же запрещено покидать Солнечную систему, — проговорила я, с большим трудом поспевая за роботом, который очень уверенно огибал всех встречных людей.
— А мы и не будем ее покидать, — отозвался Тим, и, оглянувшись, подмигнул мне.
Когда добежали к нашему звездолету, поняла, что не могу сесть на этого монстра. Это был не круизный лайнер, а военный корабль. Ноги от страха приросли к платформе, а руки задрожали. «Нет, только не туда», — паническая мысль билась в голове.
— Госпожа, мистер ждет, когда вы предоставите документы, — вернул меня в действительность голос Тима.
— Мы что, на этом полетим? — спросила у него я, не желая слышать очевидный ответ.
— Что, первый раз? Не бойтесь, звездолет высшего класса безопасности. Тур вы выбрали, конечно, опасный, но инцидентов на нем никогда не было. Все будет хорошо. Давайте документы, леди. Посадка уже практически закончилась. Вы последние, — слегка смеясь, сказал мужчина в форме таможенника.
Тим, понимая, что от меня ничего уже не добиться, сам, выхватив из моих рук документы, протянул их инспектору. Если честно, до конца не верила, что нас выпустят. Но мы контроль прошли удивительно быстро.
Но стоило мне взойти на борт этого монстра, я в ужасе приклеилась к роботу, смотря на мужчин и женщин в военном камуфляже. Они все активно готовились к взлету, прикрепляли багаж и прочие приспособления ремнями. Кто-то уже сидел пристегнутый в креслах. И среди этой своры суровых, прожженных боями волков, стояла я в длинном платье голубого цвета, в страхе прижимающаяся к роботу.
Дернув Тима за руку, истерично спросила у него:
— Куда ты нас запихнул? Это бандиты какие-то, а лица страшенные, жуть жуткая. Я даже женщин от мужчин не берусь отличить. Они же все из клана воинов. Тиииим!
Робот молча подтолкнул меня к свободным посадочным креслам. Усадил меня, крепко застегивая ремнями. Убрал сумку на свободную полку, и сам сел рядом со мной.
— Это экстремальный тур, поэтому он очень популярен среди военных. Они туристы, такие же, как и мы, госпожа, — тихо ответил мне Тим.
Тут же стюарды попросили срочно всех занять свои места и пристегнуть ремни, объявляя о начале взлета. Тряски практически не ощущалось, так как я сама тряслась от страха посильнее, чем звездолет. Тим держал меня за руку, но мне это мало помогало. Я была близка к истерике от косых взглядов соседей, ожидая в любой момент услышать: «Леди Суворова, вы арестованы!»