Но брюнет крепче прижал меня к себе и, уткнувшись в мои волосы, продолжил дразнить своим вкрадчивым голосом:
— Милая моя, ты же сама хотела жить, как все прочие людишки: семья, дом, муж, дети. А в обычной семье все решает мужчина, жена послушна и покорна. Любимая моя госпожа, я ведь тебя не прошу быть послушной. Делай, что хочешь, но так, чтобы ты была всегда рядом со мной. У тебя теперь все есть, тебе не надо работать на кого-то, не надо бояться разоблачения. И очень скоро мы прилетим домой. Просто поверь, Злата. Просто поверь мне вновь. Я же не обманул тебя, ни разу. Просто, не говорил всей правды.
— Ты меня чуть не задушил, — мстительно напомнила я ему о позорных минутах моего страха и унижения.
— По-другому ты не успокоилась бы, пока не покалечилась. Тебя могла привести в себя только боль. Злата, я тебя люблю, я не могу тебя ударить. Но иногда это надо сделать, случаи всякие бывают. Меня тоже не устраивают отпечатки пальцев на твоей нежной белой коже, — оправдывался Кёске, щекоча мне шею своим теплым дыханием.
Слушать его было очень больно, так как он говорил это, словно я маленький капризный ребенок. Но я ведь уже давно взрослая, самодостаточная девушка, в жизни которой было столько всего, что лучше об этом не вспоминать.
— Я хочу своего Тима. Мне не нужна больше семья и муж, и дети. Это все не так, как я мечтала. Я не хочу так! — неожиданно громко, даже для самой себя, потребовала я у Кёске.
Эту истину я только сейчас поняла предельно четко. Да, мне нравилась моя свобода, когда я была хозяйка сама себе и могла делать, что хотела.
— Как пожелаешь, моя госпожа, — услышала тихий ответ.
Вот только от тихого шепота японца мне стало очень страшно. Отстранившись, посмотрела в лицо брюнета, но о чем он думал в этот момент, я не могла понять. Только взгляд его был тяжелым и нехорошим.
— Что ты задумал, Кёске? — все же спросила я у него, уже не зная, чего от него ждать.
— Отдам тебе сердце, и ты вернешь себе своего Тима. Ты же этого сейчас хочешь. Ну что ж, я же обещал, что сделаю для тебя все, что угодно. Я держу свое слово. Пошли в лабораторию, — спокойно пояснил он.
И поставив меня на пол, сам встал и направился на выход.
То, с какой легкостью он на это согласился, пугало больше, чем то, что он меня минуту назад душил. Я уже запуталась в его поступках. Села в кресло и задумалась, почему я не испытываю удовлетворения. Почему я продолжаю ему не доверять, почему? И если он отдаст сердце, и я вставлю его в робота, то где гарантия, что Тим станет таким же как прежде. Ведь прежний робот во многом копировал поведение японца.
Я устроилась в кресле поудобнее, забираясь с ногами, уткнулась лицом в колени. Почему я так неуверенная в себе. Да, я хочу вернуть себе моего Тима, хочу вернуть того, кому раньше доверяла. Хочу опять доверять, а не ждать очередного подлого удара в спину. И сейчас мне даже неважно — живой человек он или робот. Я просто нуждаюсь в чувстве спокойствия, защищенности, которое было у меня еще с утра.
— Злата, ну что опять не так? — тихо раздался голос брюнета.
Подняла лицо, чтобы утонуть в той нежности, что была его глазах.
— Я тебя убью, если ты меня предашь. Понял, убью, я смогу это сделать. Только посмей меня предать, хоть мысленно. Возьму подушку и придушу ночью, или еще хуже — выкину в открытый космос и буду смотреть, как ты задохнешься, — прошептала я ему, размазывая горькие слезы по лицу.
— Я не предам тебя, любимая. Пойдем, без твоей помощи я не смогу вернуть его тебе, — позвал меня Кёске.
— Да не нужно оно мне! Я тебе сказала, только посмей предать, и я тебя убью, все сделаю, но отомщу. Так что пойдем, поедим чего-нибудь, а то от этих разговоров и из-за тебя у меня горло болит и есть хочется очень сильно, — уже спокойнее сказала ему и, встав с кресла, пошла в сторону столовой.
Я даже не оглянулась на опешившего японца, просто знала, что он все равно ко мне присоединится.
12
Ели молча, каждый думал о своем. Я же украдкой разглядывала брюнета, понимая, что мне придется себя ломать. Страх никуда не делся, лишь притих, прячась где-то в уголках души. Пакостное состояние: опять нужно играть роль, пока Кёске не покажет свою истинную сущность.
— Расскажи мне про пиратов, — приказала я японцу, понимая, что контакт с ним надо налаживать.
Да, и слишком много непонятного вокруг меня, словно я в паутине, расставленной хитрым японцем.
— А что хочешь знать о них, моя госпожа, — спросил Кёске, ласково улыбаясь.
— Ну, ты обо мне знаешь все, я тоже хочу знать о тебе, если не все, то, как можно больше. Мы же доверяем друг другу и никогда не предадим, — с сарказмом ответила ему.