Поступить в какой-нибудь институт, конечно, было бы хорошо, и мама бы успокоилась. Но Лиза давно уже поняла: ее не тянет ни к одной профессии, для которой необходимо окончить институт. А учиться просто так, лишь бы время провести, она не хотела…
Когда Наташа сказала ей, что какая-то знакомая ищет гувернантку для внука, Лиза встрепенулась. Гувернантка — все-таки это не няня к младенцу: она уже позвонила не по одному объявлению и убедилась, что всюду нужны либо няньки к годовалым крошкам, либо солидные рекомендации, которых у нее не было.
Она даже не стала расспрашивать Наташу, что представляет собой ее знакомая — в конце концов сейчас это не так уж важно: Лиза была уверена, что найдет общий язык с кем угодно.
И вот перед ней эта Инга в засыпанной пеплом юбке. Смотрит недоверчиво, точно заранее уверена, что Лиза ей не подойдет. Непонятно почему, Лизе показалось, что она уже видела эту женщину — что-то знакомое было в ее лице…
— Пройдите, пожалуйста, в комнату, — протянула Инга словно нехотя.
Усевшись в глубокое, чуть проваленное кресло под торшером, Лиза огляделась. Странная комната! Вроде и мебель дорогая, но какая-то вся обтертая. В углу роскошного ковра — въевшееся пятно: похоже, что там пролили суп.
— Вы курите? — спросила Инга.
— Нет.
— Тогда кофе выпейте. Кажется, еще не остыл.
С этими словами Инга подвинула Лизе одну из чашечек, почему-то стоявших на низком журнальном столике.
— Надо же, я как будто знала, что вы придете, — засмеялась Инга. — Вот и кофе приготовила на двоих!.. Скажите, а вы действительно работали с ребенком в Германии?
— Да.
Лиза отвечала односложно из-за непонятной растерянности: странная женщина сидела перед ней! О чем она думает, что скажет в следующую минуту — кажется, она и сама этого не знает.
— Но мама мне говорила, тот мальчик был постарше, чем Тоша?
— Да, он уже учился в школе, — объяснила Лиза. — Но это не так важно: ведь ваш сын тоже скоро пойдет.
— Не знаю, — Инга наморщила лоб. — Он такой болезненный… И читать не умеет до сих пор… Скажите, — она вдруг встрепенулась, — а вы могли бы научить Тошу читать?
— А разве это трудно? — осторожно спросила Лиза.
— Нет-нет, не думайте, он вполне нормальный мальчик, — торопливо произнесла Инга. — Просто у меня нет времени, вы понимаете — нет времени на это! — Голос ее почему-то задрожал, она нервно сжала руки, и костяшки ее пальцев побелели. — Я не могу ничего поделать: у меня нет времени для собственного сына, так уж сложилась моя судьба!
Лиза поняла, что сейчас Инга начнет рассказывать о своей судьбе. Неожиданно она почувствовала себя легче: ничего особенного нет в этой даме, просто нервная, избалованная, но, кажется, неплохая. Может быть, и правда у нее какие-то особенные трудности в личной жизни — но сейчас Лизе не хотелось разговаривать об этом.
Она вообще не любила, когда какой-нибудь случайный сосед по купе начинал изливать душу, заставляя выслушивать свои жалобы и сетования, или бабулька в очереди принималась расспрашивать, замужем ли она да есть ли у нее парень…
— Я думаю, мы с Тошей быстро научимся читать, — сказала Лиза, подмигнув мальчику, который так и не вошел в гостиную, по-прежнему выглядывая из-за двери. — Правда, Тоша?
Мальчик смутился и спрятался совсем.
— Кроме того, — продолжала Инга, кажется, уже забыв о Тошином чтении, — мне необходимо, чтобы вы оставались с ним вечерами — ну, хотя бы два раза в неделю, предположим. Или лучше три — да, три раза в неделю, подходит вам это?
— Подходит, — ответила Лиза. — А днем?
— Конечно, и днем — да-да, и днем, примерно через день, мы это с вами обсудим подробнее, если договоримся. И плачу я по пять долларов в час — вам, вероятно, передали. Вообще-то это муж мой платит, но он сейчас во Франции, он там в длительной командировке, но скоро, вероятно, вернется, вы его непременно увидите.
«Зачем мне видеть ее мужа?» — мельком подумала Лиза. Но она уже перестала обращать внимание на большинство Ингиных фраз — к чему, если та сама забывает, о чем говорила, едва успев договорить до точки?
— Когда мне прийти? — спросила Лиза.
— Завтра! — быстро ответила Инга. — Приходите завтра, и пораньше, пожалуйста: мне надо быть в мастерской с утра, для меня это, знаете ли, лучшие рабочие часы, ведь я художница, вам передали?