И Настя поняла, что, кажется, вообще, мало что понимает.
Ну и пусть!
Зато почти два дня она провела в обществе этого потрясающего, обаятельного красавца, наслаждаясь потоком его комплиментов и искромётного юмора.
После всего, что произошло накануне – это стало поистине подарком небес.
Наконец- то Рыжая и атаман смогли отвлечься, посмеяться от души и забыть обо всех неурядицах.
И теперь, когда пришло время прощаться, Настя чувствовала искреннюю горечь. Она успела привязаться к своим временным попутчикам.
– Удачи, брат! Благодарим от души за всё, – Эливерт обнял за плечи Орлеха, махнул на прощанье его ребятам, что оставались в сёдлах.
– Да хранит вас Дух-Создатель! И пусть закрывает глаза всякий раз, когда вы решите сделать что-то ему неугодное! – «пират» бережно обнял Романову. – О, мой прекрасный огненный цветок, не забывай меня!
– Клянусь не забывать никогда! Жаль, что мы расстаёмся так скоро. И ты о нас помни!
– Твой образ я пронесу в сердце до конца своих дней… – мурлыкнул брюнет, одарив Настю своей сногсшибательной улыбкой. – И когда ты, в конце концов, надумаешь бросить этого заносчивого типа, помни – я жду тебя в Ялиоле с распростёртыми объятиями!
Орлех рассмеялся и снова обнял Рыжую.
– Кажись, мне придётся сломать тебе обе руки, друг мой, прежде чем ехать дальше, – захохотал рядом Эливерт. – Брат, может, ты не так молод, как кажется? У тебя очень плохая память. Я уже две дюжины раз тебе говорил – это моя женщина! А ты снова пытаешься её увести. Да ещё и прямо у меня на глазах.
– Я всё ещё надеюсь, что она увидит, насколько я хорош. И насколько я лучше тебя. Разве нет, моя златая грёза?
– Ты лучше всех на свете, даже не сомневайся! – Рыжая обняла Орлеха уже в третий раз. – Но уезжаю я всё-таки с Вороном.
Почти одновременно Эл и Настя запрыгнули в сёдла и двинулись прочь. Несколько раз они оглядывались, чтобы помахать Орлеху.
А тот ещё долго смотрел им вслед. Потом его обоз медленно пополз по дороге, ведущей к Митувину.
И Настя печально вздохнула – вряд ли она ещё когда-нибудь встретит весёлого «флибустьера».
Кто бы мог представить, что они так подружатся за каких-то пару дней, даже меньше. Ведь это только вчера мальчишка Ферлаада привёл их к Орлеху.
Сейчас она мысленно шагнула назад, с удивлением осознав, что эта встреча действительно была подарком судьбы. Им не удалось бы так быстро и легко покинуть Ялиол без помощи местной вольницы.
***
Орлех встретил их равнодушно и отстранённо. Он наблюдал за погрузкой множества тюков и бочек в большую телегу с пологом. Насте она напомнила цыганскую кибитку, и не только из-за схожести конструкции, но ещё и потому, что и сам хозяин, и женщина, хлопотавшая рядом с ним, и люди, таскавшие поклажу в обоз, тоже сильно напоминали шумный, пёстрый табор.
Тимас, однако, позвал его в сторону, выложил послание от Ферлаада и, дождавшись лишь утвердительного кивка, быстро исчез, не удостоив атамана и его спутницу даже одним словом на прощание. Но про мальчишку уже можно было забыть.
Вернувшись, Орлех расцвёл в любезной улыбке и заверил, что готов служить им до конца дней своих. А Настю одарил томным взглядом и галантным поклоном.
Чуть позже Романова и Эливерт оказались внутри кибитки, дабы не мозолить глаза сторонним зевакам. Ворона и Искру привязали позади.
Южное солнце припекало, под пологом стало жарковато. Настя сняла накидку и уселась на один из тюков.
Сам Орлех и ещё трое его приятелей сопровождали обоз верхом. Четвёртый правил телегой.
Может, их правильнее было назвать слугами или охраной – Настя пока не очень разобралась в тонкостях взаимоотношений этой компании.
Эливерту, похоже, эти тонкости, вообще, были безразличны. Он пробрался вглубь телеги, улёгся на мешках, что были помягче, накрылся плащом Кайла и мирно посапывал.
Сначала Настю это взбесило.
Но, поразмыслив, Рыжая решила, что если уж осмотрительный Эливерт позволил себе забыться сном – им действительно ничего не угрожает, можно расслабиться. Орлех побеспокоится об их безопасности.
Да и заслужил Ворон немного отдыха – он ведь за всю ночь не сомкнул глаз.
Настя тоже устала, и глаза слипались, но последовать его примеру она не решилась. Ей всё ещё было неуютно среди этих чужих людей.
Да, сам эрр Орлех произвёл на Рыжую наилучшее впечатление. Но вот их соседка по кибитке…
Женщина, что присутствовала при погрузке, теперь сидела напротив Романовой и не сводила с неё тяжёлого взгляда. Она тоже была похожа на цыганку: тёмные волосы, загорелая кожа, карие глаза, острые черты лица и пёстрое яркое платье. Чем-то она даже напоминала красивого хозяина обоза. Но, в отличие от него, совсем не улыбалась. Оттого всё, что в нём бурлило жизнерадостным задором, у неё становилось мрачной, таинственной суровостью.