Настя пошарила в воздухе, поймала чьи-то пальцы, вцепилась.
Да, странное чувство, неприятное до жути – смотришь на собственную руку, а её нет! Или чувствуешь, что кто-то тебя касается, а его тоже нет. И тебя нет.
Бр-р-р…
– Так, все зацепились за кого-нибудь? Готовы?
Многоголосый хор подтвердил, что пора выдвигаться. Настя так и не поняла, кто именно был рядом с ней. Дальше шли тихонько, чтобы случайными звуками (голосом или шагами) не выдать себя. Заходили не с севера, где ворота, а с запада.
До замшелой тёмной стены оставалось не больше тридцати шагов…
Настя внезапно увидела прямо перед собой белокурые локоны Тайлли. От неожиданности она остановилась. Волшебство растаяло в одно мгновение.
– Тайлли, сделай всё обратно! – взмолилась Рыжая.
– Я… я не могу! – испуганно воскликнула та. – Ничего не выходит! Я ниточку потеряла. Льюна, что делать?
– Поздно! Обойдёмся без чудес… – отозвался Крис.
– К стене! – скомандовал Кайл, поддержав мага.
***
Настя прилипла спиной к холодной каменной кладке.
Они не просто прятались в тени замка, а согласны были врасти в эти древние камни. Невидимость исчезла слишком внезапно. Пока, к счастью, их не засёк какой-нибудь дозорный, дремлющей на вершине башни. Но что теперь делать, никто не знал.
Кайл и Хозяин, кажется, как раз это выясняли – спорили яростно, но совершенно беззвучно. Проронить хоть одно слово в утренней тишине опасались, потому объяснялись лишь жестами да красноречивыми гримасами.
Наир, что в суматохе оказался во главе отряда, бурно замахал руками, тщетно стремясь привлечь внимание спорщиков. Но маг и полукровка не заметили отчаянных попыток лэгиарна, пока Настя не ткнула Кайла в спину. Наир жизнерадостно указывал на что-то, но Рыжая понять его пока не могла.
Всё та же стена, старая, потёртая временем, выщербленная ветрами и ливнями. Сколько камней уже выпало из древней кладки на землю – тёмные раны так и зияют в её сером теле. Ветви плюща оплетают, словно сети, вонзают свои острые ветви в тонкую сеть морщин на каменном лике.
Светлые Небеса, да ведь это готовая дорога наверх!
Вот что так взволнованно пытался сообщить лэгиарн.
Следующий его жест истолковать двояко уже было невозможно. Кайл отчаянно затряс головой, убеждая приятеля в безумстве его затеи. Но «сын леса» не желал слушать никаких доводов и решительно направился к полуразрушенной каменной кладке.
Ухватился за гибкие ветви плюща, потянул слегка, замер, прислушиваясь, не привлёк ли кого-то шорох листьев.
Утро продолжало безмятежно молчать.
Одним ловким движением лэгиарн зацепился за выступ повыше, ногой нащупал нишу в стене, другой рукой вцепился в крепкие верёвки плюща и проворно принялся карабкаться наверх. Делал он это с мастерством опытного альпиниста: моментально оценивал свой путь, выбирал, куда поставить ногу, за что схватиться. И продолжал свой невероятный подъём, пока внизу вся компания следила за этим с замиранием сердца.
До кромки стены оставалась пара метров. Наир полез медленнее. Ведь, как только он взберётся на зубец, окажется на виду у охраны замка.
Лэгиарн скользнул как ящерка на самый верх, пригнулся осторожно и исчез.
Рыжая уже приготовилась к самому худшему – сейчас они услышат шум и крики, и друг упадёт со стены прямо к их ногам.
Но через пару томительных минут несколько растерянная физиономия Наира показалась опять.
Свесившись со стены, он негромко, но без всякой опаски, окликнул их:
– Эй, давайте все сюда! Да не по стене – идите через ворота! Не знаю, что это – ловушка или какая-то жуткая странность… Но тут действительно никого нет.
– Ты уверен? – недоверчиво уточнил Северянин.
– Клянусь! Ни одной живой души. Заходите смело!
***
8 Одержимая
Не любила Настя заброшенные дома. Никогда не любила. Но пустой город…
Это совсем отдельная история.
Романова поймала себя на мысли, что ей настолько не по себе, словно она опять в подземельях Бездны оказалась.
Пусть этот Лириволи и городом назвать сложно. Просто крепость, обросшая крестьянскими подворьями и хозяйственными постройками. Но всё-таки в былые времена здесь точно проживала не одна сотня людей. Куда же они все пропали?
На небольшой площади перед замком валялись смятые плетёные корзины, рассыпанные яблоки, почерневшие от ночного холода. Приоткрытая дверь трактира уныло поскрипывала на ветру.
Льюна заглянула внутрь и дрогнувшим голосом доложила:
– Даже кувшины на столах… Будто они в один миг исчезли.