Нахмурившись, Шейн задумчиво проговорил:
— Я же запирался на замок.
— Дорогой, — Аристия, приподняв левую руку, показала удерживаемую ею связку ключей, — в этом месте нет замков, что я не смогла бы открыть.
Шейн молчал, потому что не знал, как ему стоило действовать в этой ситуации. Конечно, у него уже были смутные подозрения по поводу того, кем была эта девушка, но все же верить в это не хотелось.
Внезапно выпустив из своей руки связку ключей, незнакомка позволила ей с грохотом рухнуть на пол. Этот звук раздался настолько резко, что любой бы в этой ситуации вздрогнул, но не Шейн. Его эти действия не удивили.
Наклонившись и поставив где-то в стороне на пол фонарь, девушка протянулась руками к единственной пуговице своего халата и расстегнула его. Тонкая ткань скользнула с ее плеч и скатилась на пол, окончательно обнажая большую часть этого прекрасного стройного тела.
Шейн не паниковал. Он уже знал, что для женщин этого мира понятие «стыд» имело совсем другие краски. Большинство из них не смущались собственной наготы, но краснели сразу, когда кто-то заставал их в уязвимом положении. Это означало, что собственная сила и гордость были для них намного важнее всего прочего.
«Волосы пламенного оттенка и зеленые глаза, — размышлял Шейн, осматривая женскую фигуру, — прямо как у императрицы Мартины. Это определенно одна из принцесс, и я без понятия какая именно».
Аристия, продолжая хитро улыбаться, сделала несколько шагов навстречу. Дверь, подпираемая ее фонарем, так и не закрылась, а свет, оказавшийся позади, стал обрамлять силуэт девушки, выделяя контуры ее фигуры.
— Сегодня, — заговорила Аристия, — прекрасный вечер для того, чтобы немного расслабиться, верно?
Руки Шейна, все еще сцепленные в замок, сжались чуть крепче. Парень, не менявшийся в лице даже на секунду, подумал:
«Мне нельзя причинять вред королевским особам, нельзя делать что-то аморальное против них или порочащее их честь. Еще мы находимся на самом высоком этаже здания, а она стоит прямо перед единственным выходом. Вывод: уровень сложности максимальный».
Аристия, заведя руки за спину, потянулась к собственному лифчику. Ее движения были столь плавными и аккуратными, что это даже завораживало. Казалось, любой бы в этой ситуации не стал бы протестовать и просто остался бы на прежнем месте.
«Если она сейчас разденется, — все более тревожно думал Шейн, — это уже будет считаться за надругательством над ее частью? Вроде нет, но она же принцесса. Как скажет, так и будет».
Застежка лифчика быстро расстегнулась и сразу разошлась в разные стороны. Аристия, слегка опустив взгляд, приподняла свою руку и положила ее на правое плечо, как бы собираясь поддеть бретельку и снять наконец ненужный элемент одежды с себя. Это и послужило сигналом к бедствию.
Шейн, быстро вскочив с места, схватил со своей кровати одеяло и подбежал к принцессе. Удивленная девушка просто замерла, будто даже ожидая чего-то, но ее надежды явно не оправдались.
Шейн, подняв одеяло, быстро обернул им фигуру девушки с ног до самой шеи, приподнял ее и отнес на кровать. Шокированная Аристия молчала, а парень, положив ее, словно свернутый блин, сразу же развернулся и бросился в бега. Теперь выход из комнаты был свободен, и погнаться за ним сразу девушка явно не могла. Она даже осознать не успела того, что произошло, как ее предполагаемая жертва уже успела скрыться в коридоре.
— Что? — Аристия перевернулась на бок и попыталась распутать одеяло, но она была замотана так надежно, что сделать это с первых секунд даже не удалось. — Что?!
В то же время Шейн, быстро добежавший до конца коридора, резко свернул за угол. Стоило ему это сделать, как прозвучал громкий огненный взрыв. Его дверь просто слетела с петель, а разъяренная принцесса, выскочив в коридор, начала быстро осматриваться и гневно кричать:
— Как ты смеешь меня игнорировать?! Сама принцесса пришла к тебе в постель, а ты… ты…
Шейн стоял за углом, даже не шевелясь. На самом деле, он все еще чувствовал себя более менее спокойным, хотя нечто все же вызывало его опасения.
«Так, — подумал парень, выдыхая, — во-первых, мне не хотелось бы изменять Латише в первые же недели нашего пребывания порознь. Во-вторых, что-то здесь явно не чисто. С чего бы незнакомой принцессе лезть ко мне в постель?»