Я не хотела бессмысленно умирать, как один из персонажей массовки Ивонны. Прочитав на моем лице твердую решимость, Винтер сказал чуть более спокойно:
— Что тогда вы будете делать с тем ядом?
— Я сама приму меры.
— Верните его мне. Чтобы я точно…
— Маркиз.
Я хотела закончить этот бессмысленный разговор, поэтому перебила Винтера, сменив тему:
— Вам до сих пор кажется, что Ивонна добрая и отзывчивая?
— Э-э…
Он не смог ответить сразу, все еще был в замешательстве. Возможно, он думал, правду я говорю или ложь. Должна признать, Ивонна, заставившая этого параноика слепо верить в то, что она невинный и добродетельный человек, впечатляет.
Может, ему тоже промыли мозги? Что бы там ни было, мне было все равно, ведь я выберусь из этого дома и из этой истории.
Я объявила Винтеру, который по-прежнему пребывал в задумчивости, что время вышло.
— Можете не отвечать, маркиз.
— Леди, дайте мне время для повторного расследования…
— У меня к вам другая просьба, — сказала я, оборвав его на полуслове, едва он торопливо придумал отговорку. Пожевав нижнюю губу, Винтер тихо ответил:
— Какая?
— Эта покойная служанка, Бекки.
— А?
— Заберите ее труп и скромно похороните, маркиз.
Винтер вытаращил глаза, словно услышал нечто совершенно неожиданное.
— Почему вы…
— Просто так, мне ее жаль, — хмуро пробормотала я, глядя на распустившиеся неведомые мне фиолетовые цветы.
Ею воспользовались, и она бессмысленно погибла, как персонаж массовки. И тогда я внезапно поняла сомнение Винтера: зачем бы я стала переживать о служанке, которая обвинила меня в злодействе?
Во мне внезапно взыграла ревность. Я нахмурилась и въедливо спросила:
— А добрая и отзывчивая Ивонна не просила вас об этом, маркиз?
— Она…
От моих слов Винтер ненадолго погрузился в размышления. Ивонна, выросшая в бедности, но все равно помогавшая нуждающимся, должна была первой позаботиться о теле покойной служанки. Но…
— Она не говорила ничего о погибшей.
В его лице читалась полное замешательство. Маркиз размышлял:
— Хоть Ивонна и Бекки были знакомы недолго, но проводили время вместе. Ей наверняка должно быть грустно. Почему же?..
— Не знаю. — Я натянуто улыбнулась и, словно напевая слова песни, проговорила: — И почему она так ведет себя по отношению к той, которая прислуживала ей, пусть и недолго?
Это была его миссия, поэтому он должен думать об этом сам.
Винтер застыл с окаменевшим лицом. Оставив его рассеянно стоять, я без раздумий развернулась.
Проснувшись поздно и позавтракав почти в обеденное время, я отпустила Эмили и вышла из комнаты.
Встречавшиеся слуги при виде меня тут же кланялись. Игнорируя устремленные мне в затылок взгляды, я выскользнула из дома через заднюю дверь.
Я прогуливалась в окрестностях сада. В последнее время никто в герцогском доме меня не тревожил. Хоть мне и сказали, что за мной будут следить, но никто не мешал мне выйти из комнаты.
Винтер, то ли поняв мои слова, то ли засомневавшись в Ивонне, после последнего разговора больше не появлялся в герцогском доме.
Я наконец-то перестала видеть опостылевшие лица тех, с кем вынуждена была встречаться по ходу сложного режима игры, и обрела душевный покой.
«Видимо, он боится, что я снова выпью яд», — съязвила я про себя и со злорадным выражением огляделась. Когда я выходила из комнаты, то и дело ощущала затаенные взгляды.
И наблюдение Эмили тоже. Видимо, всем в доме было приказано следить за мной, чтобы я не наделала глупостей.
Я раздражалась каждый раз, когда ощущала взгляды, но старалась думать позитивно. Это лучше, чем если бы они приставили ко мне охрану под видом сопровождающих.
В отличие от непробиваемых рыцарей, слуги меня сильно боялись. Под пристальным взглядом они убегали так, что только пятки сверкали.
— Ой!
Я распугала таким образом нескольких неумелых наблюдателей, и на заднем дворе моментально стало тихо. Оглядев обезлюдевшие окрестности, я медленно зашагала.
Путь мой лежал к мусоросжигательной печи за особняком, в самом отдаленном месте на территории имения. Встав перед печью, я пошарила в карманах юбки. Вскоре у меня в руках оказались маленькая бутылочка и потертый осколок.
Яд и фрагмент артефакта.
Я посмотрела на них, протянула свободную руку и открыла дверцу печки. Показался грязный котел, внутри измазанный золой.