Бам — громыхнула закрывшаяся дверь.
— Госпожа, скажите «а-а-а».
Эмили поднесла к моим губам ложку с жидким рисовым отваром. Я послушно съела несколько ложек, нахмурилась и пожаловалась:
— Невкусно.
— Но все равно надо это съесть. Врач сказал, поначалу вам будет сложно, потому что вы долгое время не ели.
Но разве это не перебор — рисовый отвар даже без соли? Я не стала есть, и Эмили была вынуждена убрать миску.
После пробуждения отношение домашних ко мне странным образом изменилось. Это касалось в первую очередь Эмили, но также и герцога, и обоих его сыновей, дворецкого, и даже слуг, прежде холодно на меня смотревших. Они бережно обращались со мной, как с хрупкой стеклянной куклой. Это было немного смешно и вызвало у меня улыбку.
— Эмили, сколько я была без сознания? — спросила я у горничной, убиравшей миску.
— Неделю.
— Неделю?..
Этого времени достаточно, чтобы Ивонна полностью очаровала всех обитателей дома.
— Что она делала все это время?
— Кто? А…
Поняв, о ком я спрашиваю, Эмили приблизилась ко мне и зашептала:
— После того как вы потеряли сознание, ее заперли.
— Неужели?
— Да, его светлость приказал, чтобы она не смела выходить из своей комнаты, пока дело не будет раскрыто. Так ей и надо, правда? — сказала Эмили и коварно улыбнулась.
От неожиданной новости я слегка растерялась. Я-то предполагала, что она беспрепятственно разгуливает по всему дому, ведь обстоятельства того дела были неясными, а благодаря реликвии ее сложно обвинить в преступлении. Она может весь дом взять под свой контроль.
— Расскажи, что произошло за это время.
Эмили подробно доложила обо всех событиях. К счастью, промывка мозгов, похоже, ее не коснулась. Я равнодушно выслушала, что происходило после моего обморока. Но в том месте рассказа, где Бекки покончила жизнь самоубийством, я невольно вздрогнула.
— Все так волновались, госпожа. Знаете, как я переживала? — пожаловалась Эмили, закончив доклад, у нее на глазах навернулись слезы.
Я равнодушно ответила:
— Правда? Ты натерпелась, наверное.
— Нет! По правде говоря, кронпринц страдал намного больше меня…
Я замерла, будто услышала незнакомое слово, и повернулась к Эмили.
— Его Высочество… кронпринц?
— Да! Когда вы потеряли сознание, госпожа, он ни на минуту от вас не отходил. На его лице читалось такое зловещее раздражение, что никто не смел и вздохнуть. Но я-то знаю: Его Высочество каждую ночь держал вас за руку и так искренне просил…
— Просил? О чем?
— Я не слышала подробностей, но… кажется, он сказал, что выполнит все, что вы хотите, и умолял вас не умирать.
В моей голове зазвучал чей-то голос, который я слышала, пока была без сознания, голос, похожий то ли на сон, то ли на слуховую галлюцинацию.
— Если захочешь сбежать отсюда, я тебе помогу. Клянусь, я сделаю для тебя все что угодно! Черт, я не знаю, как назвать это чувство… Но заклинаю, Пенелопа, не умирай!..
Я помрачнела и не могла этого скрыть. Это было то, чего я так долго добивалась. Я так хотела и одновременно не хотела услышать эти слова. Но теперь все было бесполезно: сложный режим игры закончился, а я не сумела выбраться из этого места.
— А еще говорят, что слухи, ходившие после охотничьих состязаний, оказались правдой. Его Высочество сделает вам предложение руки и сердца, госпожа… Ой, божечки!
Эмили трещала без умолку, но заметив, что я скривилась, резко замолчала.
— Я… я сболтнула лишнего, госпожа. Простите, — извинилась она.
— А где он сейчас? — поинтересовалась я.
— Н-на севере, кажется, произошел какой-то мятеж. Поэтому он срочно отправился туда по императорскому указу.
— Вот как, — коротко ответила я и умолкла. В комнате ненадолго повисла тишина.
— Госпожа…
Эмили не находила себе места, казалось, она очень многое хочет сказать. Наконец она решилась и обратилась ко мне:
— Вы же… не сами выпили то, что велели мне достать, госпожа? Правда?
— О чем ты говоришь?
— Сейчас в доме ходят разговоры, что вы все спланировали, госпожа.
— Спланировала?..
— Да-да. Они думают, а не затеяли ли вы все это, чтобы привлечь к себе внимание.
Так вот как повернулись события! Я молча кивнула и резко выпалила:
— Хорошо.
— Что вы имеете в виду?