Тщательно осмотрев противоположный берег, густо поросший кустарником и скрывающий от глаза происходящее в глубине леса, он понял, что медведей, даже стой они в трех метров от линии воды, он никак не разглядит. Но в этом был и свой плюс. В случае чего, они его тоже не заметят. Логичность подобной мысли успокоила и подтолкнула к действию.
Проскакав по выступающим из воды камням и почти не замочив ног, он очутился на противоположном берегу.
Пройдя первую стену кустарника, особо плотную у кромки воды он вошел в лес.
Прошло всего десять минут и он, довольный от собственной сообразительности, волок в руках здоровенную охапку листьев, Надерганных на одном из склонов небольших холмов соснового леса. Благо идти далеко не пришлось, каких-то две сотни метров вглубь и почти сплошной ковер искомого ингредиента, так ожидаемого учителем. Куда сложнее оказалось набрать уже найденное в должном количестве. Отрывать листья была та еще работенка. Они вели себя как льняные веревки. Тянулись и мялись, но рваться на отрез отказывались до последнего. Взмокший от трудов заготовителя, Никита гордо нес свой груз, закрывая себе обзор почти полностью огромной охапкой лопухов и время от времени
тыкался в какой либо куст или ствол дерева. Очередной куст оказался удивительно приятным на ощупь, по крайней мере он не стал царапать кисти рук жесткой корой и острыми веточками, а был мягким и каким-то пушистым. Отклонив охапку в сторону, юный химик увидел черный нос и два удивленных глаза. Примерно столь же удивленные, как у самого Никиты.
Оглушающий рев в лицо очень быстро заставил перестать удивляться и срочно начать делать хоть что-то другое. Ноги будто сами собой помчали их обладателя вверх по склону небольшого холма, а повторный звериный рев, казалось обдавший затылок капельками слюны из пасти помог существенно увеличить скорость. До дороги бы добежать, авось на дорогу он не сунется, она же в этой стороне, наверное.
#Нарушение стабильности обмена данных. Множественные потери данных обязательного и корректировочного потока связи.
Никита кубарем катился с противоположной стороны холма. Небо и земля сменяли друг друга с огромной скоростью.
Процесс этот круговорота остановило что-то очень твердое, высокое и покрытое корой. Из расшибленного лба брызнула на ствол кровь, гулкий топот сзади окончился коротким щелчком захлопнувшихся челюстей и хрустом шейных позвонков.
Тьма вокруг. Только тьма. Некоторые ее участки постепенно светлели, превращаясь в едва различимую в этом мраке темно серую муть. Не было ни боли, ни страха, ни ощущения собственного тела. Серое и черное постепенно стало складываться в форму и образовывать пространство и перспективу. Так вот как, после смерти в мире духа, подумал Никита. Столько про это слышал, но это все равно ни сколько не похоже на то, что представлял себе слушая рассказы от взрослых или от неудачливых сверстников. Понемногу местность стала становиться узнаваемой. В основном из за россыпи крохотных звездочек домашних алтарей, проступивших уже в бездонной тьме. Как будто множество окон с зелеными занавесками. Вся деревня видна на сквозь. Необычно то как. Можно смотреть сквозь все и видеть свет алтарей.
Ой! Мне же надо скорее к мастеру Жошу. Он сказал через час, а я тут болтаюсь.
Жош сосредоточился выполняя тонкое алхимическое преобразование. Почти готовый уже состав получал нужные компоненты, и катализаторы, создаваемые из родственных веществ силой магии. Алтарной энергии хватало и главное было провести этот процесс плавно и равномерно. Внезапный гул, как от сильного ветра завывающего в печной трубе заставил мастера потерять концентрацию, а прекратившийся поток энергии из алтаря довершил дело. Возрожденный Подмастерий влился в этот мир, под отборную ругань наставника. Багровый от буквально брызжущих из него эмоций Жош пинками выгнал от греха подальше это недоразумение, умудрившееся испортить за несколько секунд реактивов на пять тысяч золотых.
Вот на кой нужно было воскресать не в своем домашнем алтаре, не на деревенской площади, взяв часть энергии общего малого алтаря, а у алтаря в мастерской? Еще в первый день же было сказано, хоть что делай, а энергия алтаря мастерской только для работы. Как в красках поведал Жош отцу Никиты в тот же вечер - такому не то что подмастерьем, а даже подметальщиком во дворе самой распоследней мастерской, у слепого и криворукого мастера и то никогда не стать. Нет ему дороги обратно в мои ученики. Довершило дело то, что после дождя прошедшего в предгорье утром вода в реке поднялась и унесла столь любимый Никитой малый медный чан. Да еще и заказчики с Жоша потребовали неустойку, за просроченный в результате заказ.