Санук наконец понял, что она — одна из жертв пожара, а не кто-то из зевак, и наклонился, чтобы потрепать ее по голове.
— Ты, наверное, очень испугалась… Нигде не поранилась? Где твоя мама? — спросил он у девочки.
Ответила она не сразу.
— Моя мама умерла.
Слезы, которые уже и так застилали ей глаза, полились сплошным потоком. Испуганный услышанным ответом, Санук уставился на сержанта Ю, не зная, что сказать.
— А она… все еще там? — осторожно спросил сержант Ю.
Девчонка неистово замотала головой, а потом уткнула подбородок в грудь, показывая, что больше не хочет продолжать разговор. После упоминания о матери полностью замкнулась, еще крепче прижав к себе своего плюшевого медведя. А после, избегая взгляда Санука, вообще зарылась в него лицом.
Сержант Ю, наблюдая за этим, негромко произнес, обращаясь к Сануку:
— Отца, видно, уже вывели. Она хочет, чтоб мы отвели ее к нему.
— Тогда надо посадить ее в скорую. Он наверняка в окружной больнице. Может, уточним для полной уверенности?
— Мой папа в Сеульском госпитале, — встряла девочка, которая секунду назад напрочь отказывалась говорить.
— В Сеульском госпитале?
Сержант уставился на нее, а потом перевел взгляд на Санука.
— А вообще тут есть поблизости какой-то Сеульский госпиталь?
— Не уверен. Я тоже про такой первый раз слышу.
Для приема пострадавших при пожарах в Западном округе было выделено сразу несколько больниц, но никакой Сеульский госпиталь среди них не значился. Девочка с явно рассерженным видом смахнула кулачком слезы со щек, вытащила из кармана визитную карточку и сунула ее Сануку.
— Тут есть папин телефон. Позвоните ему, пожалуйста, — попросила она.
Взяв у нее визитку, Санук бросил на сержанта Ю недоуменный взгляд.
— Ну, чего ждешь? Звони давай! — поторопил его сержант.
При этих словах Санук поспешно вытащил из кармана мобильник и набрал номер.
— Алло? Гм… это господин Юн Джесон? — спросил он, когда ему ответили.
Голос на другом конце линии звучал откровенно сонно. Похоже, что ответивший мужчина еще не был в курсе про пожар. Ну кто обрадуется телефонному звонку в такую рань? Отец девочки довольно резко поинтересовался, чего надо.
— Вас ищет ваша дочь. Мы сейчас в районе Ынам, тут был пожар… Да. Да, совершенно верно. Возле виллы Чонсон на улице Тальмаджи. Да… Не волнуйтесь. Она не пострадала. Да… Да.
Отец девочки, явно встревожившись, уточнил адрес, пообещал немедленно приехать и отключился.
Едва Санук убрал телефон в карман, как девочка потянула его за штанину. Он быстро опустил на нее взгляд. Глаза ее светились надеждой и восторгом.
— Он приедет? — нетерпеливо выпалила она.
— Да, скоро будет здесь, никуда не уходи.
На лице ее отразилось видимое облегчение. Страха и тревоги как не бывало. Обернувшись, Санук увидел, что скорая уже уехала. Оставив девочку на попечение полицейских, сержант Ю и Санук двинулись в переулок, к месту пожара.
Спасатели уже ушли, а оставшиеся пожарные выламывали обгоревшие двери, проверяя, не осталось ли кого-нибудь внутри. Сержант Ю с Сануком тоже принялись осматриваться.
Похоже, больше всего пострадали отдельный частный дом в самом конце тупикового переулка и расположенное по соседству невысокое здание на несколько квартир.
Первым делом сержант с Сануком двинулись к частному дому.
Пройдя за ворота, они оказались во дворике с несколькими деревцами и простеньким двухэтажным строением. После тушения пожара тут осталось натуральное болото, натекшая из дома вода образовала многочисленные лужи. Сержант Ю и Санук, включив фонарики, принялись осматриваться, уделяя основное внимание фасаду, совершенно почерневшему.
Дом выгорел практически полностью — окна выбиты, стены покрыты толстым слоем сажи. Двухэтажное многоквартирное здание по соседству тоже выглядело не лучше, из окон над балконами повылетали стекла. За пустыми проемами — сплошная чернота, в которой кое-где проглядывали остатки мебели и расплавившихся от жара пластмассовых корпусов всякой бытовой техники, с них до сих пор капала вода. Жуткое зрелище — трудно было поверить, что здесь когда-то жили люди. Охваченный огнем дом превратился в ад.
Там, где языки пламени лизали стены, остались их отпечатки — тянущиеся вверх росчерки сажи.