— Я забираю Тину, — отрезал я тоном, не терпящим возражений. — Она беременна от меня и скоро станет моей женой, — добавил я. — Вы разведетесь сразу же, как только она выйдет из больницы, и ты больше на пушечный выстрел к ней не подойдёшь. В противном случае — ты знаешь, что я сделаю. — не глядя на него, сказал я. — И, — развернувшись, уверенным тоном, доходчиво продолжил: — Твоего сына я тоже забираю. Алекс будет жить со мной и со своей матерью в моем доме. Если мальчик сам захочет общаться с тобой — я препятствовать не стану.
Неожиданно для меня, Мэтт цокнул, а затем рассмеялся.
— Ты прикалываешься? — смеясь, тихо протянул он и поморщившись, согнулся пополам от боли. — Зачем мне твой сын?
— Что?
Посмотрев на него, на секунду, мне показалось, что все — происходящее нереально, и мне это только послышалось. Да, мне действительно все это просто послышалось.
— Что слышал, — брезгливо повторил он, качая головой. — Зачем. Мне. Твой. Сын.
Схватив его за предплечье, я приподнял его от пола и дернув, вынудил посмотреть мне в глаза.
— Ааа, — засмеялся он снова. — Так ты не знаешь, — продолжил он с издевкой. — У этой суки нет от меня детей!
Его оглушительный смех с хрипотцой разнесся по всему помещению. Отпустив его, я, на ватных ногах, делая несколько шагов назад, оперился о бортик умывальника. Мне казалось, что почва под моими ногами ускользает и вот-вот я упаду на пол. Зачем он говорил мне такие вещи? Это слишком жестоко даже для такого подлеца, как он.
— Ты что, никогда его не видел? — он не прекращая смеялся, но сейчас, это волновало меня меньше всего.
С трудом набирая воздух в легкие, я опустил голову, мучась с приступом удушья. Что говорил этот мерзавец?
— И даже твоя чокнутая мать тебе не сказала? — обескураженно протянул он. Я поднял голову, глядя на него с непониманием. — Она же постоянно названивала нам, угрожая судом, что заберет у Тины своего драгоценного внука.
Моя мама?
— У нее нет от меня детей, — громко повторил он, сглатывая. — И быть не может, — резюмировал Мэтт, потирая свое лицо. — Я же получил серьезную травму в спорте, — успокоившись, серьёзно продолжил он, облокачиваясь о стену. — Конечно Тина об этом не знала… — коснувшись челюсти, мужчина застонал от боли.
Тина была беременна… от меня?
Мои руки затряслись, а в горле жутко пересохло. Нет, такого не может быть. Она не могла скрывать от меня это столько лет.
— Ты бросил свою девчонку беременной, — цинично продолжил он, не дождавшись моей реакции на его рассказ. — Знаешь, ты еще больший неудачник чем я.
Я не бросал ее. Никогда не бросал. То, что случилось с нами, стало результатом цепочки неправильно принятых решений. Мои ноги меня не слушались, казалось, я слился с холодным камнем от умывальника, не в состоянии пошевелиться. Тина не могла поступить со мной так жестоко. Не могла.
— Я не бросал ее, — пискнул я, чувствуя себя полным ничтожеством.
— Какая разница, ты же не вернулся за ней, — засмеялся он снова. — Честно говоря, зря я с ней связался. Лучше бы эта дура так и наглоталась таблеток в тот день и сдохла.
Тина хотела покончить с собой?
Одна мысль об этом сжимала мое внутренности до нереальных размеров. Представив эту картину перед глазами, я схватился за сердце, которое неистово стучало. Я понял, что начинаю постепенно задыхаться.
— Я… тебе не верю… — нечленораздельно пробубнил я, качая головой. — Она бы не стала…
— Говорю то, что есть, — отрезал он. Он с трудом дошел до умывальника, а затем открыв кран, начал смывать с лица капли крови. — Ее слюнтяй папаша отравил ее на аборт взамен на то, что ты сможешь учиться спокойно в своем университете. От суицида ее спасла мать. Впрочем, как и от аборта. Не смотри на меня так, — ехидно подмигнул он мне, через зеркало. — Это сделал не я. Я всего лишь взял ее в жены и растил твоего сына, — фыркнул он. — И пока ты делал свои миллиарды — твой сын называл меня отцом.
Перед глазами пронеслись воспоминания того разговора десятилетней давности из ее комнаты. Ее странное поведение. Она плакала и прогоняла меня, а я решил, что ей просто не хватило мужества перечить отцу. Но все оказалось гораздо серьезнее. Ее предали самые близкие люди, а меня не было рядом. Тине прошлось пройти через весь этот кошмар в одиночку. Ей же было всего семнадцать…
— Боже, — прошептал я, хватаясь за голову.
— Именно, — сказал он. — Мои знакомые думали, что она родила его от меня сразу же после школы, но только наши семьи знали правду.
— Я не могу в это поверить, — отчаянно покачал головой я.
Просто, моей психике было гораздо легче перенести ложь Мэтта, нежели подобную правду из его уст.
— Это — правда. Ты не смог ее защитить, а потом она настолько была в тебе не уверена, что скрывала пацана от всех, кто мог бы сообщить тебе о нем, — рассмеялся он и зажмурившись, закашлял. — Даже его возраст от твоего школьного дружка, — он брезгливо фыркнул. — Неблагодарная сука, — буркнул он себе под нос.
Привстав, я потерял равновесие, и ударился о стену. Нет, это неправда. Он издевается надо мной, чтобы я потерял бдительность.
— И, чтоб ты знал — я всей душой ненавидел твоего сына. Он взрослел и с каждым днем все сильнее походил на тебя, — добавил он, ухмыляясь. — И я был бы счастлив, если бы Рик не сжалился над этой дурой тогда и все-таки избавил ее от твоего ублюдка!
Схватив его за плечо, я прибил его к стене и еще раз с силой ударил по лицу. Мэтт громко рассмеялся, морщась, больше не предпринимая попыток вырваться из моих рук.
— Честно тебе признаюсь, — тихо, с издевкой, добавил он. — Мне не жаль. Сегодня, мне было приятно наблюдать за страданиями этой сучки, — кашлянув кровью, прошипел он.
Шокированный, я отшатнулся, и тяжело дыша отошел в сторону. Я опрометью ринулся прочь из уборной, в палату к Тине.
Я слышал где-то в глубине сознания вопросы Майкла, следующего за мной, но мне было абсолютно наплевать на это. Быстрыми шагами добравшись до палаты Тины я остановился, услышав голоса. Прислушавшись, мне показалось, что мелодичный голос был мне знаком, но я никак не мог понять, где слышал его раньше.
— Мамочка, все будет хорошо, — говорил ребенок, и в ту же секунду по моему позвоночнику прошел колючий жар. — Я же рядом…
Это… мой сын. По спине пробежал холодок как от озноба. Потянув ручку дверцы на себя, я с грохотом распахнул дверь и вошел внутрь палаты. Мурашки пробежали по коже. Тина, отстранившись от ребенка, округлила свои большие, заплаканные глаза и посмотрела на меня. Рядом, с немым шоком на лице стояла Сидни Кренстон и увидев меня, женщина кивнула, немного отходя в сторону.
Мальчик обернулся, глядя на меня с непониманием.
— ЭйДжей?! — я непонимающе покачал головой, уставившись на соседского паренька.
— Дядя Брэндон? — мальчик улыбнулся, и так же, как и я, посмотрел на меня с непониманием.
— Вы… знакомы? — надрывным тоном, всхлипывая, спросила Тина, привставая на больничной кровати.
Разряд тока пронзил меня с ног до головы. Меня прибило к земле от осознания происходящего. Постепенно пазл начал складываться воедино: я посмотрел на Тину и та, быстро закивала, прикрывая глаза, очевидно, отвечая на мой немой вопрос.
«Мое имя Алекс, а ЭйДжей — это прозвище». Мальчик из Бостона, который недавно переехал в Калифорнию. Как я мог этого не заметить?
«Мне будет десять в конце года и мама обещала подарить мне новую модель Xbox».
Ринувшись вперед, я упал перед ним на колени, мертвой хваткой притягивая парня к себе. Это неправда, когда говорят, что мужчины не плачут. Слезы градом хлынули из моих глаз и прижимая сына к себе, я услышал тихий плач своей невесты, наблюдающей за этой картиной. Вытянув одну руку, я крепко сжал ладонь девушки в своей.
— Малыш, — протянул я, целуя щеки ребенка. Распахнув свои большие глаза, мальчик широко улыбнулся.
— Дядя Брэндон, — хихикнул он. — Я тоже очень рад тебя видеть.