***
Кости лежали "шестёрками" вверх.
- Чтоб тебя... - капрал бросил косой взгляд за спину.
Бородатый мужчина сидел на камне. Он раскачивался из стороны в сторону и пел. Тихо, но так тоскливо, что скорбный мотив вызывал стойкое чувство обречённости.
Из пелены дождя появился второй. Глубоко засунув руки в карманы, молча разглядывал кубики.
- Далеко ходил, Тим? - подозрительно поинтересовался капрал.
- По своим следам, - мрачно отозвался тот.
Загудел сервопривод шлюза. Из люка выглянул лейтенант. Он покрутил головой и истошно завопил:
- Молчать!
Бородач повысил голос, перемежая слова поминальной песни с грубыми ругательствами.
Капрал сгрёб кубики в горсть, встряхнул. Вспухший рубец на щеке отливал синевой, а морщины на лбу собрались в одну жёсткую складку.
- Мне нельзя здесь умирать, - прошептал он себе под нос и подул на кости. - Мне на Землю надо.
Тим разобрал его шёпот, предупредил:
- Ничего нельзя изменить.
Над головой полыхнуло. Молния разорвала небо в клочья.
- Раз, - выдохнул капрал.
- Два, - отозвался бородач, загибая палец. - Сейчас появятся.
Через секунду ударил гром. На броне орудийного лафета заплясали искры статических разрядов. Зашипел воздушный клапан: лейтенант поспешно задраивал входной люк.
- Сволочь! - бородач скрипнул зубами. - Я ему уже место присмотрел в яме с жабами, - или как тут эти твари называются, - а он всё никак не сдохнет.
Тим поднял взгляд в плачущее дождём небо. В серой мгле тонкая преграда силового поля выглядела зыбкой, а сам защитный купол казался хрупкой яичной скорлупой.
- Просто свихнулся от страха, - он пожал плечами.
- Думаешь о ней? - внезапно спросил капрал, сжав кулак.
- Забыл... Давно.
- Врёшь!
Тим устало провёл пятернёй по мокрому лицу. Запустил пальцы за ворот, нащупал "курсовой жетон" на тонком шнурке. Ничего он не забыл. Хотел, но не мог, потому что всё было неправильно, всё было зря...
- Вру, - согласился с тяжёлым вздохом.
Сквозь шелест дождя прорвался едва различимый гул, но капрал мгновенно напрягся, машинально подбрасывая кубики.
- Чтоб тебя... - он неохотно выпрямился. - Зачем умирать на чужой планете, если у нас есть своя?
Бородач обернулся, проткнув его презрительным взглядом насквозь.
- Две шестёрки... - процедил он. - Лучше бы тебе бутерброды не ронять. То ли дело Молчун кости бросал. Талант был - никогда больше двойки не выпадало.
- Лучше бы ему выпало сидеть подальше от переборки медицинского отсека, - угрюмо заметил капрал.
- А нечего было орать: "Воздух!".
- Если бы этот чёртов наводчик...
- О мёртвых или хорошо, или ничего!
Капрал скрипнул зубами, высматривая что-то в серой пелене.
Тим проследил за его взглядом. Рядом с искорёженной взрывом кормой посадочного модуля едва угадывался холмик каменистой земли - Молчун. Следом за ним целая вереница могил. И старых, и свежих. Примерно половину из них он выкопал собственноручно. Девятнадцать. Странное число. Не больше, не меньше. ТАК БЫЛО ВСЕГДА!
Бородач покинул свой насест на макушке валуна, хлопнул капрала по плечу.
- Две шестёрки, - повторился он. - Твоя очередь.
Над холмами катился тяжёлый гул: глорианские бомбардировщики выныривали из-за линии горизонта, выстраиваясь в боевой порядок. Эскадрилья за эскадрильей...
***
Криста ждала его на том же самом месте. Впрочем, как и всегда. И, судя по стопке пустых тарелок, сделала уже три или четыре заказа.
- Какое сегодня число? - спросил он. - Одиннадцатое?
- 12-е, Тим, - уточнила она. - Апрель 1962-го. Я купила газету.