— Я не причиню вреда, пойми, — кивнула на родителей, — я не из их лиги. Мне жаль, что с тобой это происходит. Правда.
Парень сглотнул, его неземные глаза буквально впились в мое лицо, изучая. Так в течение нескольких секунд мы просто смотрели друг на друга. Решив прекратить эту игру в гляделки, я собралась отойти от подопытного, а когда увидела, как его губы зашевелились, склонилась к нему еще ближе, вытаскивая беруши. Он определенно что-то говорил…
— Повтори, — совсем тихо прошептала в ответ, не отводя взора с его напряженного лица.
— Помоги мне….
Я резко выпрямилась и уставилась на парня во все глаза. Он. Знает. Наш. Язык?! Но как? Недавно же ругался, используя совсем другую речь, инопланетную…
— Что ты сказал? — пролепетала, почти заикаясь и не веря в эту реальность. Он действительно говорил?
— Спаси, — его низкий, красивый голос оборвался, парень сжал губы.
Он… он, говорил на чистейшем английском! Без запинаний или странного акцента! Святые чертики! Мой шок взлетел до самой высокой метки. Никогда не случалось такого, чтобы инопланетные создания удивляли нас подобным. Обычно, даже если и происходили случаи вроде этого, то подопытные просто пытались повторять слова на нашем языке, да и причем получалось у них не очень — с ошибками.
Я лихорадочно посмотрела по сторонам: родители уже успокоились и начали свои приготовления к дальнейшим опытам. У меня не было достаточно времени на обдумывания чего-то. Через пару часов этого… парня точно уже не будет в живых, его просто располосуют вдоль и поперек! Нужно что-то предпринять. Нельзя его оставлять в лаборатории ни в коем случае. Пора бы уже прекратить позволять родителям все, что угодно. С меня хватит. Я и до того бездействовала, позволяя убивать другие формы жизни…
Решение пришло мгновенно, я дала лишь один знак парню, что поняла его, кивнула. Ничего не объяснив удивленным родителям, буквально вылетела из лаборатории. О последствиях я подумаю позже, сейчас на кону жизнь существа, существа который так похож на человека! И мне глубоко плевать, что сделают со мной, если мне удастся ему помочь.
Я рванула по коридору к ближайшей пожарной сирене. Отперев железный ящик, что есть мочи ударила ладонью по красной кнопке тревоги. На всю базу заверещал пронзительный визг, топот сотен ног раздался по коридорам, множество голосов загудели. Я прижалась к стене, наблюдая, как вокруг снуют военные. Мои родители выпорхнули из лаборатории и, забыв о моем существовании, понеслись к выходу. Да, просто так у нас сирена не кричит, только в случае опасности пожара или взрыва, а взрывоопасного на базе присутствует не мало. По стенке, сжавшись, подбиралась обратно к лаборатории, никто не обращал внимания на мелкую, серенькую шатенку. Боже! Боже! Боже! Что же я творю? Если меня поймают, я труп, так же как и тот подопытный. С меня три шкуры сдерут! Причем же мои родители!
Страх держал меня за горло, но я упрямо пробивала себе путь, пытаясь не думать об ужасных последствиях, которые меня ждут. Через несколько минут я уже была вновь в лаборатории. Мое дыхание было таким громким, что парень, не моргая, уставился на меня. Я прошла к нему, оцепенелая страхом; из-за сирены по телу бегали колючие мурашки, вызывающие зуд.
— Я сейчас выну из тебя капельницу и освобожу. Ты будешь слаб еще как минимум сутки, но у меня есть выход — я вколю тебе сыворотку адреналина, на час другой хватит. После, у тебя будет невероятно тяжелый отход. У меня одно условие, — я прямо посмотрела в его глаза снова поражаясь их невероятности, — ты меня не убьешь. Запомни, я спасаю твой зад, и мы дернем отсюда вместе, потому что и я не намериваюсь здесь больше оставаться. Ясно?
Парень кивнул два раза. Я принялась за дело, искоса поглядывая на открытую дверь и искренне надеясь, что никто не забежит в лабораторию и не застанет меня освобождающую пришельца. Выдернув иголки с тела парня, быстро освободила его от креплений, затем, подойдя к стеклянному шкафчику, достала бутылек с прозрачной жидкостью и набрала в шприц. Обернувшись, я обнаружила, что парень пытается встать, помогая дрожащими руками поднять свое тело (а он силен!). Последняя мысль очень быстро улетучилась из моей головы по одной простой причине — с подопытного сполз брезент. И тут мои глаза стали значительно больше, чем секунду назад. Святые грешники! Он был обнажен, полностью! И, черт побери, я не могла ни заметить, что у него прекрасный, словно вытесанный из мрамора, торс…. Извращенка!