За четверть снарка купила обед и, устроившись на веранде кафе, задумалась: что делать дальше?
Бороться с Адалиндой? С Адалиндой, победившей смерть? Конечно, где-то должна быть сила, способная её остановить, но я была всего лишь случайно оказавшейся в Снарном мире девочкой, ничего не знала и ничего не умела. У меня не было друзей или союзников, а великий волшебник бесследно исчез.
Оставалось наблюдать и ждать, пока подвернётся удобный случай что-то исправить.
Одно время подумывала обосноваться в небольшом городке в паре часов езды от Буджума, найти работу хотя бы продавщицей или официанткой, а после, освоившись, заняться и чем-то более стоящим.
Устроилась в небольшую гостиницу на отшибе, где мне приходилось быть и официанткой, и горничной. Платили пятнадцать снарков в неделю. Смешная сумма в сравнении с той, которая досталась от Крауда. Но транжирить внезапное наследство не хотела. Рано или поздно мне вновь повстречается волшебник, и тогда я всё верну.
Мне его подачки не нужны.
И поэтому отмывала засохшую блевоту от ободков унитаза, собирала по углам окурки, заправляла грязные постели (прачка не особенно старалась!) и подавала гостям остывшие супы. Еда здесь была сплошным издевательством: пресная, вязкая, комьями застревающая в горле. Несколько раз я пыталась достучаться до совести повара, но тот довольно грубо отшивал. Смиренно шептала ему гадость в спину и возвращалась к работе. Раз хозяина гостиницы всё устраивает, то не буду умничать. Лишиться головы из-за недосоленной похлёбки не хотелось.
После пары недель работы решила бросить эту затею к гидрам морским.
В тот день мимо вели колонну заключённых.
— Странники? — осторожно спросила хозяина.
— Нет, просто преступники.
Кровавые шрамы от плетей на их спинах и роящиеся у ран мухи, переломанные пальцы и окровавленные ступни, и лица, похожие на маски смерти. Этих несчастных вели в Ардер, город на далёком севере, настолько далёком, что едва ли они доберутся живыми.
Смотрела на них и сжимала кулаки.
«В чём преступление этих бедолаг? Украденная булка хлеба? Просто желание не быть рабом? Жажда по утрам пить воду, а не грязь?»
Вспомнила троицу пленных странников из Буджума. Их, наверное, уже нет в живых. Найдётся ли сила, способная остановить это безумие?
Я должна была что-то сделать. Но что? Что может девочка-странница?
Сколь угодно долго сидеть в этой дыре и ловить удачный случай и так ничего и не поймать? Мне нужны знания, нужен учитель, который обучит волшебству. Я должна искать, а не сидеть на месте, пока крысы убивают странников. Это не мой мир, не моя война, но я теперь живу здесь. Это мой дом.
И вновь села на поезд. В дороге всегда что-то случается. Пусть судьба подтолкнёт на верный путь и поможет во всём разобраться.
Я смотрела в окно на проносившиеся мимо пески и миры. Иногда поезд отрывался от рельсов и взмывал в небеса. Тогда за окном мелькали седые облака и редкие капли дождя.
— Куда едешь? — спросила рыжая женщина в широкой юбке и замызганной блузке. От неё пахло корицей, которая рассыпалась в кармане. А от огромных серых глаз веяло колдовством.
— Понятия не имею.
— Разве можно просто так путешествовать?
— А разве нет?
Женщина недовольно поджала губы.
Мы сошли на одной остановке. Она – по делам. Я – просто так.
Грянул гром, полил дождь, холодными каплями разбиваясь о лицо. Набросила мантию и спряталась под станционным козырьком. Стоило из межмирья ступить в реальный мир, как на меня накатило чувство голода, которого не ощущала в поезде.
Оглядевшись, не приметила ни одного киоска, зато заметила удаляющуюся женщину с корицей и побрела за ней.
Она спустилась с дороги, потопала по тропинке и скрылась в высокой траве. Дождь усиливался, и небо заволокло чёрным дымом. Я, сбивая капли с листьев, пустилась следом за женщиной в зелёное море. Вода заливала в высокие сапоги, и мокрые гольфы леденили ноги. Зато как же свежо и вкусно пахло травой! И доносился душистый аромат черёмухи.