Всеслав проснулся. Некоторое время не мог понять, где он находится, делал глубокие вдохи, как человек, вынырнувший из-под воды. Наваждение исчезло и растаяло. Во рту не было ни крови, ни песка. Его супруга, Зима, открыла глаза и вопросительно посмотрела. Всеслав погладил её большой круглый живот, совсем скоро она должна родить.
- Что случилось, муж мой?
- Приснилась гадость какая-то, спи.
- Да уже утро, можно вставать.
Следом за её словами с улицы послышался гул воинского горна. Семь часов утра. Бойцов Старшей дружины, не имеющих семей и домов в Древгороде и живущих в казармах, пробуждают к новому дню.
***
Когда Всеслав закончил завтрак, его жена кивнула прислужнице, и та быстро убрала со стола. Он улыбнулся супруге и Зима ответила ему ласковым взглядом. Всеслав не испытывал к ней никаких тёплых чувств, но уже считал её своим хорошим другом. Это было не мало, для брака заключённого по политическим причинам. Может, когда она родит что-нибудь изменится? Ждать не долго, скоро станет понятно. Перед глазами возникло лицо его бывшей возлюбленной из Ратного Дома, но Всеслав прогнал её образ из головы. Это дело прошлое, и его нужно уметь оставлять позади, иначе оно не даст житья.
Сын державного князя направился в Ратный зал. Там уже ожидал его писарь, разложивший на столе бумагу и перо, чтобы писать повеление о наборе новых воинов в Старшую и Младшую дружины и в Железное войско. Со двора доносился голос Лютогоста, разговаривавшего с кем-то на повышенных тонах. Продиктовав повеление, Всеслав взялся за перо, чтобы скрепить его своей подписью и печатью. Однако, занеся руку над бумагой, озадаченно остановился. Посмотрел в окно, где сквозь мутные стёкла уже виднелось весеннее солнце, поднявшееся чуть выше крепостных стен. Капелька чернил зависла на кончике пера, угрожая оставить на повелении кляксу. Солнце достаточно высоко, но где же отец?
- Ты видел державного князя? - спросил Всеслав у писаря.
- Сегодня нет, - ответил тот, подставив под чернильную каплю кусочек ветоши.
Всеслав спустился во двор резиденции, спрашивая всех встречных про отца. Лесьяра Строгова сегодня ещё никто не видел. Может, отправился ночью к своей беззаконнице, Ольге? Лютогост держал Хранителя арсенала за рукав и периодически дёргал, словно не давая ему сбежать.
- Нет, ты мне вот, что объясни, у меня в бою щит рассыпался, как так можно?
- Любой щит расколоть могут, - пытался оправдаться Хранитель.
- Брат, - вмешался в разговор Всеслав, - ты не видел сегодня нашего отца?
- Нет, не видел...
- Пойдём со мной.
- Куда? Мне ещё нужно договорить, да и других дел много.
- Подождёт, пойдём со мной.
Братья поднялись к опочивальне державного князя, дверь была заперта изнутри. Всеслав громко постучал в неё. Никто не откликнулся. Постучал ещё раз, ответом была такая же глухая тишина. "Надо ломать", - сказал Лютогост. Всеслав трижды ударил дверь плечом, она хрустнула, но устояла. "Давай, я", - Лютогост с силой врезал по доскам ногой и деревянный засов сломался. Войдя в комнату, братья застыли на пороге и не сговариваясь переглянулись - Лесьяр Строгов мирно спал на своём ложе, укутавшись в меховое покрывало. Постояв несколько мгновений в растерянности, Всеслав подошёл к отцу и попытался разбудить. Тело было холодным.