Единство и многообразие в Новом Завете Исследование природы первоначального христианства

Часть II

То, что я написал о части II в предисловии ко второму изданию, в еще большей степени верно шестнадцать лет спустя. Главы XI‑XIV устарели в большей степени, чем мне бы хотелось. Надеюсь, однако, что они еще не отжили свой век: они документируют многообразие христианства I в. и различные течения в раннем христианстве. Иллюстрации того, каким стало русло этих течений во II в., как из первоначального истока сформировались различные и разнообразные реки, по–прежнему актуальны и ставят тот же самый вопрос: в какой момент многообразие становится излишним? В какой момент разнообразие преодолевает притяжение объединяющего ядра? Но тут необходимо сказать гораздо больше.

Что касается вопроса об иудеохристианстве, перечислю лишь проблемы, которые особенно остро обсуждались в последние два десятилетия:

• отказ широкого круга ученых от старого христианского представления об "иудаизме (второго храма)" как о неудавшейся религии (проникнутой формализмом и бесплодной);

• вопрос о том, до какой степени принадлежали иудаизму Иисус и Павел;

• вопрос о преемственности и разрыве между иудаизмом второго храма и первохристианством;

• вопрос о применимости к Павлову богословию старой антитезы между евангелием и законом;

• вопрос о том, в какой мере Павел считал христианство "Израилем" и т. д.[25]

Попытки более глубоко вписать Иисуса в иудаизм[26] и полемика вокруг "нового подхода к Павлу" (New Perspective on Paul)[27] высвечивают чувства, которые затрагиваются такими дискуссиями. Вопрос о том, кто был главным "основателем" христианства, Иисус или Павел, сохраняет глубокую актуальность. Вопрос, поставленный в главе XI, необходимо не умалить, но подчеркнуть: была ли первоначальная форма христианства (в Иерусалиме) более верной гению и учению Иисуса, а иудеохристианство II‑IV вв. более аутентичным продолжателем первоначальной формы, чем то, что стало магистральным христианством? Аналогичным образом осознание того факта, что "расхождение путей" между христианством и иудаизмом заняло гораздо больше времени, чем раньше думали (следуя таким авторам, как Игнатий и Златоуст[28]), служит полезным напоминанием: христианство оставалось иудеохристианством куда дольше, чем одно–два поколения. Если мы, находясь на позиции магистрального христианства, будем искать ответ в категориях развития, возникает вопрос: сколько ступеней развития должно произойти, прежде чем исторический Иисус (единый с Христом веры) перестает быть объединяющим началом?

Особенно наводит на размышления появление в наши дни "мессианских евреев" и "евреев за Иисуса" как серьезного фактора, осложняющего иудео–христианские отношения. Ибо исчезновение (еретического) иудеохристианства в IV (?) в. создало пропасть между (раввинистическим) иудаизмом и (магистральным) христианством, — пропасть, которую стремится преодолеть иудеохристианский диалог. Сейчас разрыв этот преодолевается, причем — к неудовольствию обеих сторон диалога — мессианские евреи, видимо, угрожают обеим позициям, поскольку смазывают четкое различие и разграничение между ними — во многом, как это и было с "иудеохристианством" в первых четыре века. Таким образом, вопрос о том, что такое иудеохристианство и до какой степени христианство должно себя понимать как иудеохристианство, встал с новой актуальностью и призывает к новой дискуссии.

Еще сильнее осложнилась ситуация с "эллинистическим христианством" (глава XII). В Предисловии ко второму изданию я уже отмечал, что прежние ученые, ставившие эту проблему в категориях гностицизма, находились под слишком сильным влиянием гипотезы о дохристианском гностицизме, которая в школе истории религии (начало XX в.) задавала тон анализу первохристианства. Я предложил говорить скорее о "синкретическом христианстве"[29]. Я отчасти исходил из тех перемен, которые произошли в школе "истории религий". Если раньше упор делался на Павловы послания, на то, спорил ли Павел с гностиками (будь то в Коринфе или других городах) и воспринял ли Павел модифицированную форму гностицизма с целью обойти таких противников, то теперь основное внимание уделяют Евангелиям и характеру преданий, которые они содержат[30]. Ученых, которые продолжают говорить о "дохристианском гностицизме", становится все меньше, а вопрос о разнородном влиянии на учение самого Иисуса (породившем в итоге многочисленные "христианства") в начале XXI в. стал одной из самых оживленных тем дискуссии[31]. Даже при том, что гностицизм, очевидно, был феноменом II в.[32], развивавшимся под влиянием христианства и в соперничестве с ним, остается актуальным вопрос: сколь синкретическими были традиции, стоявшие у истоков христианства?

25

По этим проблемам существует колоссальное количество современной научной литературы. Например, J. M. G. Barclay, Jews in the Mediterranean Diaspora from Alexander to Trajan (323 ВСЕ -117 CE), T. & T. Clark 1996; W. Horbury, Jews and Christians in Contact and Controversy, T. & T. Clark 1998; J. M. Lieu, Christian Identity in the Jewish and Graeco‑Roman World, Oxford, University Press, 2004; M. Lowe, ed., The New Testament and Jewish‑Christian Dialogue, D. Flusser FS, Immanuel, 24/25, 1990; C. Setzer, Jewish Responses to Early Christians: History and Polemics, 30–150 CE, Fortress 1994; H. Shanks, ed., Christianity and Rabbinic Judaism: A Parallel History of Their Origins and Early Development, Biblical Archaeology Society 1992; L. Swidler et al., Bursting the Bonds? A Jewish‑Christian Dialogue on Jesus and Paul, Orbis 1990; C. M. Williamson, A Guest in the House of Israeclass="underline" Post‑Holocaust Church Theology, Westminster 1993; S. G. Wilson, Related Strangers: Jews and Christians 70 — 170 CE, Fortress 1995. О моих собственных работах по данным темам см. выше примечания 4–5.

26

См. особенно G. Vermes, The Authentic Gospel of Jesus, Penguin 2004; H. Maccoby, Jesus the Pharisee, SCM Press 2003. См. также более раннюю критику данной тенденции в D. А. Hagner, The Jewish Reclamation of Jesus, Zondervan 1984.

27

См. особенно мою работу New Perspective on Paul.

28

Из современных исследований см. D. Boyarin, Border Lines: The Partition of Judaeo‑Cristianity, University of Pennsylvania 2004; также старые работы Паркса, к сожалению, слишком часто пренебрегаемые, J. Parkes, The Conflict of the Church and the Synagogue: A Study in the Origins of Antisemitism, Jewish Publication Society of America 1934; также M. Simon, Verus Israeclass="underline" A Study of the Relations between Christians and Jews in the Roman Empire (AD 135 — 425), 1964, ET Oxford University Press, Littman Library 1986.

29

См. предисловие ко второму изданию, pp. xxvii‑xxviii (русский перевод — Джеймс Данн, Единство и многообразие в Новом Завете, ББИ, 1997, с. 26.)

30

См. особенно J. D. Crossan, The Historical Jesus: The Life of a Mediterranean Jewish Peasant, HarperSanFrancisco 1991; R. W. Funk and R. W. Hoover, The Five Gospels: The Search for the Authentic Words of Jesus, Macmillan 1993.

31

См. особенно Β. L. Mack, The Christian Myth: Origins, Logic and Legacy, Continuum 2001; R. Cameron and M. P. Miller, eds., Rediscovering Christian Origins, Society of Biblical Literature 2004.

32

S. Petrement, A Separate God: The Christian Origins of Gnosticism, HarperSanFrancisco 1990; Α. Η. B. Logan, Gnostic Truth and Christian Heresy: A Study in the History of Gnosticism, Hendrickson 1996; С. Β. Smith, No Longer Jews: The Search for Gnostic Origins, Hendrickson 2004.