— Ты правда так считаешь? — Зоревар ухмыльнулся. — А теперь представь, что Всевидящая не согласилась заключить союз и подыграть с историей о «битве Искупления». Тогда ее ждало бы противостояние с Кристаром и Оникой, которые не допустили бы продолжения существования старого порядка. И как думаешь, на чьей стороне я был бы тогда?
За столом повисло молчание, тут же сметенное шумом разгулявшейся питейной. В «Каменке» становилось тесно, и Бойль едва протискивался между обступившими занятые столы магами и простыми людьми, все как один старающимися держаться подальше от угла, где сидел церковник и пришедшие с ним маги. В одном из них многие узнали сына Горальда, отступника, сбежавшего из дома два года назад, и вскоре в ставших душными стенах не осталось ни одного человека, не знавшего имя Фьорда.
События этого дня обещали еще не одну неделю ходить из уст в уста, одетые в разношерстные мнения. Сельчане уже не помнили, когда в последний раз смотритель Ройрих созывал собрание. Настороженные и угрюмые, шли они на площадь, связывая все с пойманными отступниками и не радуясь необходимости смотреть на публичное клеймение.
Когда же изо рта Ройриха полились слова Всевидящей Матери, площадь охватило непонимание. С начала речи и до последнего озвученного указа сельчане не отрывали взглядов от смотрителя и стоявших подле него магов. Стоило Ройриху умолкнуть, выдавив из себя слова извинения перед схваченными по ошибке магами, как слово взял молодой мужчина, представившийся уполномоченным вестником Всевидящей Матери.
Он первый, не поведя и бровью, озвучил страхи и опасения каждого, кто пришел на площадь. Добродушно улыбаясь и живо жестикулируя, он вдохновенно рисовал картины уже стучащегося в дверь будущего.
— Я понимаю, что многие из вас растеряны, — громко говорил он, — оно и не мудрено, ведь вы оказались на распутье. Но вы не останетесь одни! Нине каждый маг может рассчитывать на всецелую помощь со стороны Всевидящей Матери, чтобы не только на бумаге, но и в душе почувствовать себя равноправным жителем Огнедола. На карте государства вы являетесь одним из важнейших сырьевых селений, и теперь нет ничего, что мешает превратить вашу деревню в процветающий город. Изменения коснутся и государственной казны, которая не будет более пополняться за счет низкой оплаты за добытые ресурсы. Конечно, понадобится время, чтобы привести дела в порядок, но, уже к следующему лету, каждый из вас сможет решить — остаться ли ему шахтером, получающим соответствующую плату за свой труд, или избрать себе иное ремесло по духу и умениям!
Еще долго по площади носились слова о перестройке домов и обустройстве полей, которые смогут обеспечить людей зерном; о реформах в управлении селением и введением советов с участием магов; о важности развития самобытной культуры укротителей камня.
За одним из столов глухо стукнули кружки в руках магов, решивших, что все изменения под покровительством Всевидящей Матери только к лучшему.
— Чудеса! — хмыкнул Фьорд. — Если бы в прошлый раз, когда я был здесь, кто-то сказал мне, что я буду вот так сидеть за одним столом с церковником, расправляясь с последними запасами старого Бойля, я счел бы его сумасшедшим.
— Ропщешь на то, что в ряды твоих товарищей затесался церковник? — Зоревар гулко опустил кружку на стол, расплескав пиво и заставив разговоры в «Каменке» утихнуть. — Проклятый побери, да я, верно, единственный во всем Огнедоле церковник, среди друзей которого одни стихийные маги!
— По-моему, тебе достаточно, — осторожно произнес Фьорд, а Мелисса согласно кивнула.
Зоревар покосился на магов и, выдержав достаточную для нагнетания зловещей атмосферы паузу, рассмеялся.
— Чтобы меня споить, нужен как минимум бочонок крепленого вина. Да и то, не при даме будет сказано, — церковник приложил к щеке ладошку, отгородившись от Мелиссы, — от бочонка вина придется бегать в ближайший лесок, а на бегу-то хмель и выветрится. Не смотрите вы так, у меня всего-то после дневной драки руки чешутся. Пока вы не заварили всю эту кашу, я спокойно мог каждый день отрабатывать приемы на одном из ваших — благо, Кристар и без своих сил крепкий малый — а теперь что? Попробуй только развязать драку с укротителем. Теперь магов бить можно только таким же магам, а церковников — церковникам. Я уже и не рад этой «новой эре».
— Раз тебя это так печалит, мы всегда можем забрести в отдаленный уголок и проверить, кто кого.
— Я так погляжу, ты не до конца избавился от ненависти к нашему брату, — Зоревар многозначительно покачал головой, подначивая Фьорда. — Хватит кукситься, тебе еще присматривать за порядком в этой Небом забытой дыре!
Разговоры в «Каменке», сначала тихие и несмелые, разбавлялись шутками и надеждами на лучшую жизнь, когда два мага и один церковник, выкупив у Бойля последнюю бутыль вина, отправились на южный мыс встречать рассвет новой эры.
Глава 10. Новая эра (часть 2)
Заняв место среди сложенных кругом камней, огонь задорно плясал в воздухе, разгоняя мрак пещеры. Еще час назад непреклонный камень перекрывал ход в выточенный водой карман, прилегающей к одному из глубинных туннелей, но он послушно расступился, повинуясь воле укротителя.
— Поговорил бы ты с ним, — решив не тратить время на вступления, сказал Дэрк, с невозмутимым видом роясь в дорожном мешке. Он мог поклясться, что перед выходом положил в него связку изюмных сухарей, от которых остались только крошки. — А то как бы ваша конфронтация не вылезла всем нам боком.
— Нет никакой конфронтации, — Кристар протянул руку к огню.
— Ну конечно же, нет, — ядовито буркнул Дэрк, раздосадованный пропажей части припасов. Вытащив на свет завернутый в бумагу сыр, он полез за вяленым мясом. — Ты бы сделал ему скидку. Хоть ты и вырос без отца, но все это время, каждый день он, как мог, пекся о тебе. А произошедшее после битвы…, — он всадил нож в темно-бордовый кусок и завертел на свету, разглядывая прилипшие к нему хлебные крошки. — Всякий может оступиться. Не казнить же теперь.
— Вместо того, чтобы ходить окольными путями и защищать моего отца, почему бы вам просто не поговорить с ней прямо?
Дэрк сердито полоснул мясной ломоть ножом, отрезая от него пластинку. Нарезая мясо, он все больше уверялся в том, что к прозорливости Кристара приложил руку лучник, не собиравшийся, понятное дело, упускать возможности досадить ментальному магу.
Он бросил короткий взгляд в другой край пещеры, где Эльса, вооруженная шкатулками с самцами Данмиру, пыталась выманить из расселины неоплодотворенных самок. Она не могла слышать его разговора с Кристаром, разве что прочесть его в мыслях Дэрка, старательно закрывшего свое сознание и так же старательно, будто бы по неосторожности, оставившего в него одну единственную лазейку, которую Эльса просто не могла не обнаружить. Со времени заключения союза между наследниками Первого и Всевидящей в Берилоне, они не переставая играли в эту игру, разведя целое сражение между феноменальными ментальными способностями и способностями поскромнее, но щедро сдобренными многолетним опытом обращения с даром.
— Почему вы избегаете разговоров с ней? — за время пути к Убежищу Кристар не на шутку устал от молчанки Дэрка и Эльсы, изредка прерываемой ничего не значащими фразами. Он чувствовал натянутость беззаботных улыбок девочки и такую же фальшивость надетого Дэрком безразличия. — Неужели думаете, что не поймет? Она же ментальный маг.
— А я все ждал, не мог дождаться, когда о способности ментальных магов понимать заговорит тот, кто даже не представляет, что это такое, — заметив, что его слова уязвили Кристара, Дэрк поспешил смягчить тон. — Да, ментальный. Наполовину. А на другую половину — церковница. И поди-разбери, какая из этих половин сильнее, — закончив с нарезанием мяса, он спрятал кинжал в ножны и покосился на Кристара, от чего тому стало не по себе. — А проявили они себя пока в равной степени.
— Эльса, присоединишься? — позвал Кристар, разжигая пламя ярче, чтобы девочка не споткнулась о прячущиеся в тенях камни.
Она не заставила себя ждать и тут же вернулась с улыбкой на лице, означавшей успех в ловле жуков.