Оника вежливо отмалчивалась и робко улыбалась, видя, что Рифта не нуждается в собеседнике, с легкостью перескакивая с одной темы на другую. Оника покидала ставшую душной комнату довольная, что наконец избавилась от предвзятых взглядов придворных дам, сопровождавшихся перешептыванием, и неустанной болтовни Рифты, как нельзя лучше соответствующей образу неунывающих жителей Этварка.
Сегодня Онику ждала традиционная встреча с Первым советником, на этот раз продлившаяся дольше обычного. Ульен, одев на лицо маску глубочайшего неудовольствия, неторопливо перебирал бумаги, перекладывая их из одной стопки в другую, а после возвращая на прежнее место, будто совершенно позабыл о скованно сидящей на жестком стуле девушке. Кабинет Первого советника казался как никогда тесным, доверху заполненный свитками и личной озабоченностью старика.
В голове Оники проскользнула мысль: не могут ли нужные ей сведения о жуке Данмиру храниться в одной из безликих книг, коими были заставлены три высоких стеллажа? Скользя взглядом по полкам, девушка не заметила, как затаившийся за стеклами очков взгляд оставил бумаги и теперь неотрывно следил за ней.
— Любишь книги? — Оника уже успела позабыть шершавый голос Ульена, оставляющий после себя ощущение прошедшейся по коже мелкой терки. Первый советник встречал и провожал девушку презрительным молчанием, так ни разу и не заговорив с ней после допроса в самом начале их знакомства.
— Я всегда мечтала научиться читать.
— А теперь умеешь. Смотритель библиотеки позволял тебе читать хранящиеся в ней книги?
— Только на месте, не вынося из хранилища, — Оника поерзала на стуле.
— Что ж, теперь ты можешь брать некоторые с собой, — Ульен поправил очки и опустил взгляд на бумаги. — Ты можешь идти. Жду тебя послезавтра в то же время.
Теряясь в догадках, чем она обязана подобной перемене в ментальном маге, Оника побрела долгими коридорами к своим новым покоям. Избавившись от роли горничной, девушка могла больше не торопиться, отмечая детали новой отделки дворца и все так же преследовавшее ее недоверчивое внимание стражи. Поравнявшись с одним из зеркал, украшавших лестничный пролет, Оника бросила мимолетный взгляд на свое отражение. Лиловое платье, одно из немногих, что появились на утро в шкафу, напомнило ей об эксцентричном укротителе молнии, довольствующемся сейчас обыденной жизнью гражданина Республики. Как глубоко она старалась спрятать воспоминания о сотворенном ею, прикрыв их игрой в служанку и поисками ответов? Совсем скоро Онике предстояло встретиться лицом к лицу со своими грехами и раскаяньем, и мысли об этом будоражили ее кровь. Размеренная жизнь во дворце глубоко пустила свои корни в сущность девушки, усыпив ее.
Церковники, охранявшие Кристара, уже стояли на своем посту. Но кроме брата внутри уже их общих с Оникой комнат хлопотала у стола горничная, а на стуле спиной к двери сидел Зоревар. Обернувшись, он окатил девушку взглядом, значение которого она не могла понять. В нем перемешалось удивление, осознание и что-то еще, затягивающее их рассеянной поволокой. Оника вспомнила, как на торжестве Зоревар опустошал бокал за бокалом, стараясь победить выносливость тела церковника.
— Я хотел поговорить с тобой наедине, — тихо произнес Зоревар, вернувшись к расположившемуся напротив Кристару.
— Не понимаю. У меня нет тайн от Рони и ты можешь быть по-прежнему откровенен. Если, конечно же, ты не хочешь, чтобы вместо занятия чем-то приятным, я потратил ночь на пересказ содержания нашей беседы моей половинке.
Оника с трудом сдержала смех, немало удивившись той непринужденности, с которой брат заговорил о вводящей его доселе в ступор теме.
— Ни в коем разе, — буркнул Зоревар, следя за севшей рядом с Кристаром девушкой.
Фаршированная яблоками утка блестела маслянистой золотой коркой, вместе с отварным картофелем наполняя комнату пробуждающими аппетит ароматами. Оника чувствовала напряжение, застывшее на кончике ножа в руке церковника. Словно пробудившись ото сна, Зоревар отвел от девушки взгляд и начал разделывать птицу.
— Ситуация с этими тварями ухудшается, — острый нож вспарывал пускающее сок мясо. — Три дня назад они напали на Берилон. Церковникам удалось сдерживать их, пока не подоспели силы Ордена. Неприятно признавать, но против большинства этих существ бойцы Церкви бессильны. Ни оружие, ни прямые удары не пробивают их броню. Конечно, есть среди них и покрытые относительно мягкой чешуей, а не костными пластинами. С ними справиться легче, если эти юркие гады не опередят тебя и не вонзят клыки в горло.
Оника переглянулась с Кристаром. Хотела бы она знать, какие мысли он скрывает, но пока здесь Зоревар, стоило помалкивать.
— Вынужден признать, Смиренные — единственные, кто может оказывать достойное сопротивление набегам тварей. Даже монстрам не устоять против обрушивающейся на голову горы.
— А что говорит Третий советник? Он изучил тех существ, что напали на дворец?
— Да, есть кое-что, но это подтверждают и донесения с материка, — Зоревар помедлил, прежде чем продолжить. — Не единожды замечено, что твари обладают зачатками стихийной магии.
— Невозможно!
— Я и сам этому не рад. Несколько разведывательных отрядов, которые пытались отыскать, откуда появляются звери, сообщали о непохожих на ранее виданных существ, которых сопровождали явления, выглядевшие не иначе, как покорение стихий. Будто бы их силы и брони было недостаточно! Меня посещают мысли, что это мстительный дух Проклятого вернулся в телах чудищ, чтобы на этот раз завершить начатое и погрузить мир в пучину ужаса. Прости.
Зоревар посмотрел на шрам, который девушка почему-то не спрятала под лентой.
— Все в порядке, — оторвавшись от трапезы, улыбнулась Оника. — Мне не за что любить человека, принесшего столько бед всем людям и очернившего своим дыханием кровь таких, как я.
— Что намерена делать госпожа Лиссиа? — Кристар предпочел вернуть разговор в старое русло. Уставший от фальши, он не хотел больше видеть, как сестра оплетает все вокруг ложью.
— Она не оставляет попыток разобраться в происходящем. Искать логово тварей — одна из немногих вещей, что могут делать церковники, пока Орден Смиренных стал основной силой сопротивления проклятому нашествию. Но то, что звери появляются просто из воздуха, не может не наталкивать на неутешительные догадки.
Зоревар замолчал, задумавшись над тремя картофелинами. С прошлого вечера церковник так и не смог притронуться к еде, сытый размышлениями и тягостными мыслями. Даже не притронувшись к утке и гарниру, Зоревар дождался окончания ужина и, поблагодарив за приятную компанию, вышел вон.
— Это ревность, — пояснил Кристар в ответ на недоумевающий взгляд сестры. Вытерев руки о холщовую салфетку, юноша отпустил убравшую со стола служанку до следующего дня. Подойдя к окну и посмотрев вниз, где у подножья дворца несли службу двое церковников, Кристар покачал головой. — Сейчас каждый боец на счету, а они тратят ресурсы, чтобы сторожить меня.
— Тут сложно сказать, что важнее для безопасности государства, — Оника пожала плечами.
— Откуда только берутся эти существа? — юноша сокрушенно опустил плечи. — Сначала из-за них тебе пришлось раскрыться и получить эту отвратительную метку, потом они ранили Зоревара. Слишком много бед и ни одного объяснения.
— Ошибаешься. Объяснение есть. Я не могу сказать, откуда они приходят, но знаю почему. Готов к еще одной ночи историй?
Когда закатное зарево растворилось в сумеречных облаках, и Кристар задвинул шторы, отгораживая спальню от холода, все еще приходящего по ночам, Оника начала свой рассказ.
— В то, что я расскажу, трудно поверить, и доказать правдивость своих слов мне нечем, но именно в них содержится вся суть силы Первого мага и угроза, которая все эти годы была совсем рядом. Ты все поймешь, если будешь слушать внимательно и не задавать вопросы раньше времени, — Кристар кивнул, соглашаясь на выдвинутые сестрой условия. — Дело в том, что спасти тебя в день мятежа мне удалось лишь со второго раза. В первый же я действовала иначе и совершила ошибку, стоившую тебе жизни.