– Истинная правда! – воскликнула девушка, прижимая руки к груди. Небо сыпануло горсть мелкого дождя, и она воспользовалась этим. – Само небо готово подтвердить мои слова! Это очищающий дождь! Я призываю небо в свидетели… Я… я готова идти с тобой… хоть на край света! Я могу стать твоей любовницей, или женой! Ты помнишь, как нам… с тобой было хорошо?
Она приблизилась ко мне и попыталась обнять. Я несколько не ожидавший такого поворота неуверенно, слегка оттолкнул её. Но эта моя неуверенность, которую она почувствовала, придала ей решимости. Она женским чутьём почувствовала слабинку.
– Ты же помнишь мои ласки… моих рук нет слаще ничего…Они слаще мёда и козьего молока…ты помнишь, как я кормила тебя лепёшкой с этих ладошек? Она соединила края распахнутых ладошек вместе, символически обозначая сосуд. Это было красиво, просто необыкновенно! Маленькие пальчики, её губы, наполнившиеся кровь и слегка припухшие, как тогда, от желания…эта женщина хотела меня… хотела меня одного…единственного….
Моя душа стала размякать. Да, я вспомнил. Я был сыт, и оставшиеся крошки лепешки она поместила себе в ладони. «Стань моим птенчиком, моей любимой птичкой, клюй мой хороший! Ты самый лучший птенчик на свете!». Тогда я губами втягивал-слизывал крошки лепёшки с её слегка влажных ладоней. Мягких и нежных. Да, этот порыв нежности и романтизма вспыхнул в моей памяти. Мне стало жаль её, и я протянул было, к ней руки, как вдруг она…она вскрикнула…и на шее у неё появилась кровавая полоса. Широкая. Широчайшая!!!!
– Будь ты проклят, – прошипела она, ослабшим голосом с ненавистью смотря на меня. Потом, она взмахнула руками, как смертельно раненая птица, и медленно рухнула назем. Квинтус, я боковым зрением увидел, вложил меч в ножны.
– Кто один раз тебя предал, тот предаст и другой раз, – сказал он. Он был прав. Я отбросил ногой мёртвое тело женщины, которая две минуты назад призналась мне в вечной любви. И ненависти.
– Пойдём отсюда… брат, – тронул за плечо меня Квинтус, – может сюда нагрянуть стража, – выводя меня из ступора.
– Один раз предавший, предаст и второй раз, и третий – и предательство станет его второй душой!
…. Почти насильно он потащил меня из этого переулка.
Продолжение следует
Ты похож на мою девушку!
Глава 32-я. Ты похож на мою девушку!
«Ты ненавидишь. Ты приписываешь своему врагу самые негативные качества и свойства. Но только одного ты не можешь представить, что человек, которого ты так ненавидишь, тоже переживает, может испытывать позитивные эмоции, и более того, любить»!**
Италия. Рим. Сентябрь. 6-й год нашей эры.
– Больно было? – спрашивает он
– Когда? – спрашиваю.
Он наклоняется ко мне и полушёпотом говорит:
– Когда подружку твою убил.
Таверна в центре Рима. Именно туда затащил меня недавний садист и спаситель.
– Проставляться будешь…за свою никчемную жизнь!
Я в растерянности. Мне хочется сказать да, но в тоже время понимаю, что, сказав так, могу его обидеть.
– Нет.
– Ну, ты не ври мне, – наливая вина в мой бокал, говорит он.
– Давай выпьем…за них…сегодня-завтра их найдут, уберут, и больше никогда не вспомнят
– Ну да, – несколько уныло соглашаюсь я.
– Ты не раскисай, как сопля! – стукаясь бокалом, говорит он, – всё что сделано – то сделано. Обратно ни вернёшь. Жизнь так построена. Или ты предпочёл так лежать в луже крови и мочи? Пей, давай, пока жив! Радуйся жизни!
– Спасибо, – говорю, и вопрос что так долго вертелся на языке, вырывается, – почему ты вступился за меня?
– Ты не думай, что я такой гад. Просто я воспитывался других условиях. Товарищ для меня – это святое.
– А почему тогда… в казарме….
Он усмехается в большеротой улыбке, отламывает большой кусок лепёшки и погрузив зубы жуя, кидает мне:
– Ешь, давай! Сколько у тебя баб было до неё?
Я делаю глоток вина, и, откусив лепешки, понимаю, как многого я в жизни не понимаю. Как много в жизни я упустил.