Не услышать она – не могла. И, я заметил, как брошенные слова несколько изменили походку – она, стала больше выпячивать попу, как-то неестественно двигая ягодицами, будто уже он уже погрузил своего Героя в её пещерку.
Тем временем мой товарищ налил ещё вина.
– Выпьем, за настоящих мужчин! – провозгласил он.
– Выпьем! – синхронизировал я.
– Все бабы желают властвовать, но ещё более они хотят быть покоренными! – снова объявил он свою очередную доктрину, – желают, дабы их мужчина сломал, то есть победил, поставил раком и отимел… как кобель суку!
Я был в шоке. То, что он говорил, не укладывалось в моей голове. Я был воспитан на классической греческой философии, да и товарищи, с кем общался, говорили совсем иное. Мы всегда говорили – женщина мать, и она заслуживает уважения со стороны мужчины. Она заслуживает подарков и драгоценностей, если ты её любишь. Но я чувствовал – он говорит верно.
Грубый натурализм, который мне так противен – имеет место в жизни. Именно таким грубым и наглым достаётся львиная доля женского внимания. Женщина посмотрела на эту груду мышц, и всё. Капкан захлопнулся! Сами клеятся. Чувствуют на подсознательных уровнях самца. Никогда не думал, что Квинтус будет учить меня жизни.
– Так вот, – продолжил свой рассказ он, – я стал в пятнадцать лет любимчиком женщин. Множество, счёт потерял, отлюбил на сеновале, в поле, в лесу. Это стало привычным. Им хотелось – они льнули ко мне! Я – не отказывал!
Всё изменилось в один миг. На соседнюю виллу приехала на лето отдыхать богатая госпожа. Родственница богача – в подробности не вдавался. Естественно я пошёл посмотреть.
Она с подругой заметили меня. Позвали и всё…они решили сделать из меня, мне было семнадцать лет, настоящего господина. С хорошими манерами. Удивительно, но отец не препятствовал моим побегам к ним. Видимо, почувствовал запах больших денег. Я стал частым гостем на вилле. Но сделал непростительную ошибку. Влюбился! Никогда не думал, что со мной такая ерунда случится! Но произошло.
Так прошло лето. Но лето имеет свойство закачиваться. Тогда-то и пришло всё…
Он тяжело вздохнул, налил полный бокал вина, и залпом выпил его. Утёр свои глаза. В глазах этого неотёсанного мужлана, циничного, и развратного, стояли слёзы. Я был в шоке. В другой момент – высмеял. Начал издеваться, но не сейчас. Я почти не видел, как плачут мужчины. Тем более двухметровый громила. Громила, неотесанный деревенщина, у которого, как я раньше считал, нет чувств, а только инстинкты. Низменные инстинкты!
Рикошетом доходили легенды о бесконечных победах этого мужлана над женщинами. Да, и это было похоже на правду. Ходившие с ним парни рассказывали, что на его заглядывались не только женщины из сословия всадников, но и дочки патрициев. Тёк ручеек, как я называл просителей. Парни ходили к нему за советом, как обольстить бабу. Именно бабу! Его, казалось, примитивные методы и приёмы – работали. Рожей, конечно, он не вышел, зато силища и грубая мужицкая ухватка в нём была. Наверное, избалованные вниманием гламурных мужчин женщины Рима выделяли его из общего числа мужчин. И вот… этот неотёсанный брусок хамства наглости, спеси плакал… плакал, как ребёнок, у которого отобрали любимую игрушку.
Любимый мужчина
Глава.37-я Любимый мужчина
- Рим. Сентябрь. 6-й год нашей эры.
– А что произошло потом? – участливо спросил я.
И он продолжил свой рассказ.
– Впрочем, это было и предсказуемо. Только я этого не знал, не понимал тогда. Опытная матрона, которая была старше его на шесть лет, стала собираться обратно в Рим. Он пришёл. И что же он получил?
– Мы с тобой хорошо развлеклись, а теперь иди к своим пастушкам! –заявила Сибила.
– А как же наши отношения? – спросил тогда я, с болью в голосе рассказывает он мне. – А никаких отношений нет! Иди, мальчик, пока я не приказала рабам выпроводить тебя! Выпороть!
Я и пошёл. Но боль в душе была страшная. Я запил. Пошёл в разнос – стал трахать всех женщин подряд. Но ничего не помогало. Я видел её лицо лежа с какой-нибудь шлюшкой на сеновале, слышал её голос, вспоминал походку, называл, забывшись этих бабищ Её именем…В общем, всё пошло наперекосяк. Работа… даже здесь всё валилось из моих рук. Тогда-то отец и поставил мне условие – или работать будешь, или в армию! Я конечно, мог накостылять этому поганому стручку по шее, но я решил – это выход. Боль эту я не могу вытащить, и я решил умереть за этих старых пердунов! А до этого хорошо развлечься с разными бабами. А тут ты… Ты просто копия её!