Страшные флюиды пропитали всю комнату насытив страхом всех, кто считал себя в полной безопасности. И уже у них включились ответные инстинкты самосохранения.
– За истинного героя отечества! – с излишне взволнованным воодушевлением воскликнул Хрюм.
– Ну если так, – молвил Квинтус, – только зачем вы меня позвали?
– Жизнь сложная штука! – начал издалека Хрюм, – нам нужны люди, с могучим, закалённым духом. И для того, чтобы узнать это, дух человеческий проходить испытания. Это как ты тренируешься, закаляешь тело, так и дух твой закаляется в трудностях. Мы хотели бы узнать, насколько прочен этот дух!
Квинтус изумлённо посмотрел на Хрюма:
– И что же для этого нужно?
– Ты будешь играть одного из женихов в момент, когда великий Одиссей возвратился домой в одежде нищего. Одиссеем буду я. А ты…Ты будешь не один среди жениховой прекрасной жены Одиссея. Всё будет так как было в драме великого Гомера – с тобой будут рядом женихи…– продолжал Хрюм, самодовольно хрюкнув уточнил, – точнее мои рабы, которые будут играть эту роль. Так ты согласен? Или велю рабам вытолкать тебя отсюда пинками!
Квинтус усмехнулся и встряхнул головой.
– Интересное предложение…но Вы правы…Ничего не даётся задаром. Я готов!
– Это слова настоящего мужчины! – воскликнул один из патрициев.
Квинтус измерил его взглядом, и двинулся на указанное Хрюмом место.
Все мы грешны и, порой, сложно поддаться искушению стать одним из великих. Бывший фермер был не исключением.
Да, он был согласен. Он, наверное, не понимал, что делает. Он, скорее всего воспринимал всё, как некую игру.
Вскоре они десятка полтора десятка рабов выстроились за ним и взяли в руки увесистые палки как бы имитируя мечи, которые держали женихи. Действо началось.
После небольшой церемонии выстроились и Одиссей, которого играл конечно же Хрюм и его соратники.
По неожиданному щелчку Хрюма, рабы рассыпались: часть в левую сторону, а часть в правую стороны. Одни преградили ему отход на кухню, другие загородили проход на выход. Квинтус остался стоять один, а перед ним встало полтора десятка патрициев достаточно быстро заменившая тренировочные стрелы на настоящие. Квинтус, будто ничего не понимая стоял, и смотрел на них.
– В чём дело, римляне?! – воскликнул он.
Хрюм самодовольно осклабился:
– Ты, послужишь прекрасным развлечением для всех нас!!! Или ты готов предстать перед судом?!
– Каким судом? – переспросил Квинтус
– Муж имеет право убить любовника на месте. Просто я решил совместить приятное с полезным!
– Это чем ещё?
– Возмездием за проступок!
– Вы готовы убить римлянина?! – возвысил голос Квинтус. Видно только сейчас до него стало доходить что происходило.
– Мы готовы убить прелюбодея! – ответил один из патрициев. – Готовься к смерти!
– Евлампия! – воскликнул отчаянно Квинтус, – останови их!
– Только твой меч сможет… на время… отсрочить твою погибель! – на губах Евлампии играла хищная улыбка. Она была чем-то похожа на довольную и кошку, которая наполовину прибила мышь, но та ещё отчаянно пытается спастись. Но попытки последней тщетны!
И тут произошло неожиданное. Я резко вынырнул из группы рабов, что оставил предусмотрительный Хрюм среди гостей – видно такое действо было не впервой, и обречённый на смерть мог кинуться на гостей. В случае их промаха, рабы вступали в действо. Быстро прыгнул, и резко схватил Евлампию оттащив её на несколько метров. У самого её горла был короткий гладиус. Такого развития ситуации не ожидал никто.
– Опустите стрелы или она сейчас умрёт! – рявкнул я.
Хрюм уставился на меня.
– Раб, ты будешь жестоко распят! Отпусти мою жену!
- Жирное брюхо, опусти лук или она пострадает! – крикнул я, и для убедительности рубанул слегка по её плечу.
Наверное, сильно. Евлампия дико взвизгнула, рванулась, но острое лезвие уже было у её горла и слегка оцарапало прекрасную шею.
– Квинтус живо ко мне!
Повторять мне не пришлось. Квинтус уже понял, кто неожиданно пришёл ему на помощь.