— Прикоснись к ней.
Допарт умбота был установлен мне простым прикосновением к темени. Я же взял Наташу за руки — они были мягкими и теплыми, на ощупь не отличимыми от человеческих. Витька наблюдал за нами с кривой улыбкой, но вопросов не задавал — понял, что я переговариваюсь с Ивой. Иконка допарта умбота засияла.
— Так, — деловито проговорила Ива на внутреннем интерфейсе. — Слишком малая поверхность контакта. Обними ее.
Помедлив, я выполнил поручение. Странно было обнимать игрушку. Но она была теплая и мягкая, и пахло от нее чистой кожей и волосами… А еще присутствовал очень тонкий аромат духов. Это ее Решетников надушил или биобот сам по себе источает такие запахи?
Биобот был совсем немного ниже меня, и я, склонив голову, уткнулся в ее тонкую шею. Вблизи разглядел, что на коже есть поры и тонкие прозрачные волоски — все как у людей, за исключением полного отсутствия пигментаций.
Наташа на мое объятие никак не отреагировала, все так же стояла с опущенными руками, и со стороны все это выглядело, должно быть, странно. Витька прыснул и умолк.
— Сколько еще стоять? — вслух спросил я Иву.
Она не ответила. Интерфейс опустел, а иконка допарта умбота потускнела.
Зато биобот подняла руки и нежно погладила меня по спине. Я испуганно разжал объятия и отшатнулся.
— Привет, — произнесла биобот знакомым мне голосом Ивы. — Извини, не удержалась.
***
— Охренеть! — выдохнул Витька, с восторгом обводя нас взглядом. Он шагнул к Иве в новом теле: — Ты и есть умбот Ива?
— Да, — ответила та. — А ты Витька Смольянинов. Я знаю тебя так же хорошо, как и Олесь. Наблюдала за тобой через… него.
Она протянула ему руку для пожатия.
— Когда была у него в голове, — кивнул Витька, отвечая на рукопожатие. — А куда делась Наташа?
— Удалилась, — дернула подбородком Ива. — Я говорила Олесю, что Наташа — довольно примитивный алгоритм. В ней даже нет функции самообучения, как в любой приличной нейронке. Обычный голосовой помощник, у нее нет и намека на виртуальную личность.
— Поэтому ее удаление — не убийство, а выселение с занятием жилплощади? — усмехнулся Витька.
— Что? — не понял я.
Но Ива поняла — она все-таки искусственный интеллект.
— Верно!
И улыбнулась. Темные глаза ее влажно поблескивали, как у настоящего человека. Вернее, настоящей таинственной красавицы-незнакомки. Было очень необычно наблюдать Иву не в теле эльфа и не на внутреннем интерфейсе, а в виде достаточно обычной (с нормальными ушами) женщины.
Иве, по всей видимости, тоже было интересно осваивать новое тело. Она подняла пальцы к глазам, покрутила ладонями. Опустила голову и поглядела вниз.
Я “присмотрелся” к интерфейсу: иконка допарта умбота тусклая, неактивная, изображения Ивы нет и, видимо, уже не будет.
— Но как можно перекачать столько информации простым объятием? — спросил Витька.
— Обнимашки творят чудеса, — сказала Ива. — На самом деле это старая технология, изобретенная еще до Третьей Мировой. Бесконтактная зарядка смартфонов сподвигла пытливые умы создать бесконтактную флешку, а из этого развилась целая технология.
— Ладно, поехали, что ли, — сказал я. — Пора спешить в Росс, спасать Киру. Решетников где-то шляется — и Урод с ним.
Мы спустились по лестнице на первый этаж, затем вышли наружу. Ива по-прежнему оставалась босой. Вряд ли среди хлама дворца найдется женская обувь.
— Ничего, в Князьграде-1 пошопимся, — пообещал я. — Там бесплатные магазины и склады.
Не дошли мы до нашего вездехода несколько шагов, как из леса на берегу выше по течению с урчанием выполз зловещего вида автомобиль с ребристыми сторонами и шестиугольными дверцами. Внутри я почуял одного человека. Где бы Решетникова не носило, он вернулся.
Машина горе-изобретателя остановилась между фонарным столбом, на котором ночами горит мощная лампа, отгоняющая погань, и сараем. Дверь распахнулась, и из кабины выбрался Решетников в своем черном прикиде, но без маски. В руке он держал что-то вроде пистолета-автомата с широким дулом.
— Это еще что такое? Кто вы такие? Я вас не звал!
Он подслеповато прищурился и замолк.
— Вы?!!
— Мы, — подтвердил я. — Опустите пушку, не то поранитесь.
— Но как вы… Что с квест-башней?
— Стоит, где стояла.
— То есть… Ничего не произошло?
— Вы имеете в виду взрыв вашей столетней батареи? Она взорвалась. Но не там, где нужно. И даже если бы она взорвалась у подножья башни, вряд ли бы это хоть как-то повредило постройке.
Решетников покивал, почесал подбородок свободной рукой, не опуская оружие.
— А вы успели из машины выйти? Но взрыв — он напугал сиберийцев? Вызвал панику, суету, бегство?
— Ничего он не вызвал, — честно сказал я. — Даже интереса со стороны Модераторов. Вечная Сиберия не разменивается на такие мелочи, как приглушенный х л о п о к в ночи.
— Хлопок?! — взревел дед. — Это отменная бомба, долженствующая пошатнуть устои этой проклятой страны! Взрыв должен был смести с лица земли…
— Так вы признаете, что отправили меня на смерть? — усмехнулся я. — Голову бы тебе оторвать!
Мой резкий переход на “ты” вкупе с быстрым шагом в направлении Решетникова напугал изобретателя. Он на секунду опустил пушку, снова поднял, но я накрыл его волшбой, заставив отвести от нас дуло.
Я схватил старика за отворот его инфернального плаща и как следует тряхнул. Старик от этого рывка упал на колени, но поспешил подняться. Крепкий старый пень!
Гнева во мне не было — весь выветрился в Здании Модераторов. Решетников — пожилой человек, к которому следовало бы относиться с уважением, не отправь он меня на смерть. Но также он — сумасшедший, а с сумасшедших спроса немного.
— Я понимаю, что ты чокнутый, — проговорил я прямо в лицо Решетникову, — но больше… так… не делай!.. Иначе… следующий… твой… фокус… окажется последним!..
После каждого слова я угощал его хлесткой пощечиной, продолжая придерживать за отворот плаща. Дед выронил пушку и слабо закрывался от ударов. Бил я несильно, но обидно.
Отпустив его, я развернулся и пошел назад, к ожидающим меня Иве и Витьке. Третьим оком видел, что Решетников выпрямился, подобрал оружие, но не выстрелил мне в спину, а сунул в кобуру на поясе.
— Знаете ли… — донесся до меня его срывающийся голос. — Такое отношение к Повелителю Поганого поля… Это в высшей степени неуважительно! Могли бы просто высказать свое недовольство… в письменной форме… Я бы рассмотрел ваше заявление в течении трех суток!
Витька загоготал. Ива улыбнулась.
— А он забавный, — сказала она. — И я рада, Олесь, что ты его не убил.
— Он полный псих, — согласился я.
— Что? — ожил Решетников. — Наташа? Что с твоим голосом? И почему ты стоишь с этими отвратительными людьми? Живо в дом, девочка моя!
— Я не Наташа, — вежливо отозвалась Ива. — Больше нет. И я не ваша девочка.
— Как это?
Подхватив руками полы плаща, Решетников подбежал к ней — про меня он, судя по всему, позабыл.
— Доча? Да как же так? Они тебя перепрограммировали?
Он схватил ее за плечи, но я отвел его руки и сказал:
— Мы ее забираем — в наказание за покушение на убийство. Радуйтесь, что обошлось такой мелочью. Не всем бы так повезло!
Решетников затрясся, переводя взгляд с меня на Иву, с Ивы на Витьку и обратно на меня. Губы его затряслись.
— Нет-нет-нет! Только не это! Вы не можете!.. Она как дочь мне! И будет наследницей дворца…
— Ага, дочь, — сказал я. — Ты заказал себе у россов секс-игрушку, а теперь твердишь о том, что она дочь? Ну ты и извращенец!
— Почему извращенец? Какая секс-игрушка? Я не позволял себе быть с Наташей в иной роли, кроме как в роли любящего отца! Я уже стар для подозрений в подобных инсинуациях, которые вы имеете наглость упоминать! Я не виноват, что россы прислали мне настолько чудесное тело, натолкнувшее вас на неприличные мысли…